Александр Андреевич Войкин - Проект Тьма

местного жителя. Он стоял спиной ко мне, поливая стену дома из своего "шланга". Мысленно вздохнув, я со всей силы стукнул парня кулаком по затылку. Что-то хрустнуло, и мужик рухнул на землю. Склонившись над ним, я проверил пульс. Вроде есть. И слава Богу. Не хватало мне еще за убийство сесть.

Быстро стянув с оглушенного сапоги, я надел их на пострадавшие ступни и аккуратно оттащил мужика в кусты. Пусть полежит пока.

Теперь передо мной встал выбор: пойти дальше или же осмотреть дом. Первое вполне себе безопасно, ведь рано или поздно я куда-нибудь приду. Наверняка неподалеку есть город, где можно будет устроиться. К тому же состояние деревеньки наводит на не самые веселые мысли. Похоже, угодил я в дремучее Средневековье. Уж слишком здесь все просто.

Осторожно проскользнув в открытую дверь дома, я замер. Тихо. Сквозь проемы окон падает лунный свет. Это мне на руку.

Миновав сени, оказался на кухоньке. Печь, шаткий деревянный стол, старый шкаф — вот и все убранство. Дальше — коридор, который ведет в две комнаты. Дверь в крайнюю заперта, похоже, на ключ. А вот следующая оказалась открыта.

Оказавшись внутри, я внезапно понял, что это спальня. Небольшой топчан, на котором расположилась женщина. Я слышал ее тихое спокойное дыхание. Видимо, жена того парня. Подойдя поближе, склонился над ней, рассматривая лицо. Симпатичная. Ладная фигурка, где надо всего хватает. Личико миловидное, небольшой носик, полные чувственные губы, чуть приоткрытые во сне.

Полушария грудей приподнимаются в такт дыханию. Одежды на женщине нет. Я ощутил, как кровь прилила к определенной части тела. Давно у меня не было женщины, поэтому даже в такой ситуации вид обнаженного тела не на шутку взбудоражил. К тому же, жена селянина была молода. По меньшей мере лет на десять моложе мужа.

Она неожиданно зашевелилась, слегка потянулась во сне и открыла глаза. По счастью, или же нет, луны в этот момент скрылись за облаками и комната погрузилась во мрак. Я видел перед собой лишь глаза девушки, а затем она вдруг сказала:

— Чего же ты ждешь? Иди ко мне!

Крепкие руки схватили меня за плечи и потянули вниз. Цепкие пальчики нащупали рубаху, а голос удивленно спросил:

— Зачем ты оделся?

Я промычал что-то неразборчивое, позволяя женщине стянуть с меня лишние вещи, а затем неистово набросился, терзая беззащитную и манящую плоть. Она громко стонала, выгибалась подо мной, а в голосе слышалось безмерное удивление:

— Ты сегодня напористее, чем обычно! Только не прекращай…

Вскоре все закончилось и мы лежали рядом, тяжело дыша.

— Это было чудесно, — прошептала девушка, нащупав мое лицо и ласково проведя пальцами по щеке. — Как жаль, что скоро мы умрем…

— Почему? — воскликнул я, изумленный внезапной переменой. Ее голос излучал тоску и безнадежность. Неужели жители деревни умирают от голода? Или же им грозят местные бандиты?

— Ты же знаешь…Тьма поселилась в нашей крови и через две луны наши жизни оборвутся. Но на все воля Девятерых.

Я вскочил, лихорадочно натягивая одежду. Тьма в крови…Неужто она чем-то больна? Если это заразно, то я…

Пот катился градом, а страх стиснул сердце. Я задрожал, представив себе болезненную смерть от неизвестной чумы. Это хуже, чем умереть от ножа в животе. Гораздо хуже!

Она подошла сзади и прижалась ко мне, положив голову на плечо.

— Спасибо тебе, — прошептала, подарив нежный поцелуй в щеку. — Мой муж страдал. Ты позволил ему умереть быстро.

— Ты знала? — в ужасе прошептал я. Она рассмеялась.

— Глупый. Конечно да. Я чувствовала его, как всякая жена чувствует своего мужа.

— Тогда почему ты…со мной…

Она развернула меня к себе.

— Так было нужно. Прими мою надежду и выживи! Дорога приведет тебя в столицу, где священники Девятерых помогут тебе. Ты сумеешь добраться туда, никто другой не осилит этот путь. Будь сильным…и прости.

Она впилась своими губами в мои. Поцелуй длился бесконечность, но прошло лишь несколько ударов сердца. Женщина без чувств обмякла в моих руках. Прислонившись ухом к ее груди, я с ужасом осознал, что ее сердце не бьется.

Я бежал оттуда со всех ног, несмотря на дикую боль в ступнях. Бежал до тех пор, пока не свалился от усталости. А потом еще долго лежал, глядя на медленно багровеющее небо. Занимался рассвет.

Мой первый рассвет в этом мире.

Я сам не заметил, как уснул. Очнулся уже когда день --">