Альфред Коржибски - Общая семантика. Семинар, 1937

получим статичный поперечный срез этого процесса. Ньютонов мир составляли 3 плюс 1 измерений – три для пространства и одно для ‘времени’. Мы добавляем движение. В четырёх измерениях мы тоже имеем дело с движением, но оно становится рядом из статичных датированных позиций. Иными словами, каждая точка в пространстве обладает датой. Когда вы снабжаете точку датой, она становится статичной. Мир остаётся динамическим, но представление фактов становится статичным. В четырёх измерениях каждая точка обладает датой. По привычному общему предположению электроны очень сильно сходятся, но в четырёх измерениях всё отличается за счёт даты. Мы совсем не разделяем пространство и время, а работаем с пространственно-временным континуумом, с дефисом. В четырёх измерениях всё остаётся статичным; мы имеем дело не с движением, а со статичным экстенсиональным рядом событий, но физическое ‘движение’ продолжается как всегда. Поэтому мы не можем говорить просто о динамическом мире или о статическом языке, но можем согласовать представление с четырьмя измерениями, и затем представлять мир тоже статическим, или язык динамическим. Таким образом, мы можем пользоваться гибкостью нашего языка по экстенсии. Охватим ещё одну проблему.

Существует инструмент, который называется психогальванометр. С применением этого устройства проводились эксперименты, – в основном на студентах – в которых измеряли само-вырабатываемые электрические токи. В эксперименте студента усаживали в кресло и давали ему в руки два провода, а провода подключали к психогальванометру. Мы вырабатываем собственное электричество. Гальванометром – очень чувствительным прибором – удаётся замерить любое наше ‘физическое’ или ‘умственное’ движение. Другими инструментами мы проводим замеры электрических токов мозга; они регистрируются в форме графиков, которые называются энцефалограммами; на них отображаются волны, исходящие от мозга. Каждое отличное индивидуальное событие в вашей жизни сопровождается испусканием отличной волны мозга. Возвращаясь к эксперименту, вы {субъект эксперимента} держите два провода, а я вам что-то говорю. Вы распознаёте то, что я говорю и сообщаете об этом словесно. По кривой показаний психогальванометра мы видим отличия между нашими органическими электрическими и словесными ответами; кривая показывает, что наши словесные ответы в значительной мере подражают органическим. Определённые термины регистрируются очень чётко. Один термин всегда вызывает скачок в показаниях: «фрустрация». Мы знаем об ужасах фрустрации. Если мы живём в интенсиональном мире, нам следует её ожидать. Когда мы высказываем ожидания слишком большого количества счастья, факты приводят нас во фрустрацию. Мы не хотим фрустрации, поэтому следует осуществить переход к новому.

Запомните, что наша структура и функция носят коллоидный характер, а в коллоидных структурах имеет место электричество. Иными словами, мы существуем как пучки электричества. Каждое слово, каждое действие и т. д. происходит в связи с особыми электрическими токами, которые мы регистрируем как органически, так и словесно. Каждое слово преобразует наши электрические токи, а они воздействуют на коагуляцию или дисперсию коллоидов. ‘Поразмыслите’ о себе как о коллоидных танцах – коллоидных танцах, происходящих в наших мозгах. Когда мы с вами вносим схожесть структуры в мои и ваши динамические коллоидные танцы, мы друг друга понимаем. Теперь вы понимаете, почему люди умирают от слов. При шизофрении коллоиды избыточно рассеиваются, поэтому пациент ведёт себя так инфантильно. Образование становится возможным за счёт словесной деятельности и электрических эффектов, производимых на коллоиды. Вы рождаетесь с рассеянными коллоидами. Смерть происходит коагуляцией. Я не вижу необходимости называть её каким-то иным словом. Зрелость наступает где-то между этими двумя процессами.

--">