Юлия Кристева , Филипп Соллерс - Брак как произведение искусства

Юлия Кристева, Филипп Соллерс Брак как произведение искусства

JULIA KRISTEVA

FILIPPE SOLLERS

DU MARIAGE CONSIDÉRÉ COMME UN DES BEAUX-ARTS

Предисловие Филиппа Соллерса

Приключение

Я не собирался когда-либо жениться.

Тем не менее однажды я женился.

Однажды и навсегда.

Думаю, об этом невероятном, крайне увлекательном приключении стоит рассказать подробнее.

Откуда же взялось название «Брак как произведение искусства»? Оно иронически отсылает к произведениям Томаса де Квинси («Убийство как одно из изящных искусств») и Мишеля Лейриса («О литературе, рассматриваемой как тавромахия»). Как правило, брак — это конфликт, один из участников которого является жертвой. Люди женятся из меркантильных соображений или находясь в плену иллюзий, время стирает этот хрупкий контракт нормальности — они разводятся, женятся повторно, либо пребывают во взаимном разочаровании.

В нашем случае все обстоит иначе: оба супруга в равной степени сохраняют свою творческую индивидуальность, постоянно стимулируя друг друга. Таким образом, речь идет о новом искусстве любви, которое очень плохо принимается разложившимся, озабоченным порядком обществом. Брак как социальная критика и поэтическая апология свободы, направленная против всякого рода обскурантизма? Почему бы и нет.

Предисловие Юлии Кристевой

Соединение двух иностранностей

Намекая на «Убийство как одно из изящных искусств» Томаса де Квинси (1827–1854), название нашей книги «Брак как искусство» также отсылает к «О литературе, рассматриваемой как тавромахия» Мишеля Лейриса (1945–1946). Но какое отношение имеет брак к преступлению, корриде и литературе, скажете вы? На первый взгляд — почти никакого. Будем ли мы иронизировать над институтом брака, который с древнейших времен был призван обезопасить для людей сексуальность, или эстетизировать жизнь вдвоем? Или узаконивать условности?

Не совсем так. Скорее, попытаемся рассказать все о страсти, откровенно и бесстрашно, не искажая прошлого и не приукрашивая настоящего, без сенсационных откровений о любовных наваждениях и эротических фантазиях, которыми отныне изобилуют мемуары-«селфи». А также обойдемся без напыщенности и готического трэша, таящего в себе немую боль.

Однако, если страсть не избавляет ни от тревоги, ни от агрессивности, ей не чужды ни острая плотность (тавромахия), ни сладострастие стремления к смерти (убийство, самоубийство). Может ли брак стать местом этой алхимии? Ответ: да, но при определенных условиях.

Удача и свободы

Насколько велики были шансы, что Юлия (родившаяся в 1941 году в болгарском городе Сливене) и Филипп (родившийся в 1936 году во французском городе Бордо), в романах которого описываются несоизмеримые сингулярности, встретятся в Париже в 1966 году? Что они будут любить друг друга до, во время и после майских событий 1968 года? Что они поженятся в 1967 году? Невелики. Вероятность этого события составила бы ничтожно малое число…

И тем не менее «эта штука» существует. Этот брак действительно был заключен в мэрии; он длится и по сей день, безусловный и живой, потому что всегда подчинялся лишь собственному закону: беспрестанная подстройка, любовная и осознанная, питаемая двумя взаимными и беспрекословными свободами.

Она: пережившая больше испытаний, с замкнутым характером и византийским происхождением, чужеземка, сбежавшая от коммунистического режима, которой Фрейд не дает утонуть в водоворотах глобализованных веры и знания. Он: в большей степени хитрец и экстраверт, уроженец департамента Жиронда, житель Венеции, любимец женщин, анархист, тайный проводник божественной жизни в безупречность французского языка, запечатлеваемую им в литературе и политике.

Остановимся на этом: впереди — не шокирующие факты о жизни и творчестве двух главных персонажей, но исследование двух путей, которые сходятся, расходятся и дополняют друг друга, очерчивая пространство, конкретное, бесценное место, коим является ИХ брак. Непрестанно принимаемый, сооружаемый, разрушаемый, восстанавливаемый с того момента, как они ощутили необходимость в СОВМЕСТНОЙ ЖИЗНИ. Живое, словно организм, место, где целые пласты в каждом из супругов одновременно исчезают — убитые или покончившие с собой во имя свободы одного из них, и оживают в непредсказуемых, поразительных, стыдливых проявлениях в --">