Александр Воронов - За год до Колумба (СИ)

не банк?

  - Банк - владелец лишь непосредственный.

  - Мне кажется, при желании можно выявить всю цепочку.

  - И кто же владеет в итоге всем?

  - Мне-то откуда знать? Я не полицейский. И всем - это чем?

  - Всем - это всем вообще, - сказал майор. - Всем, что есть. В принципе.

  - Не знаю, что вам ответить, - снова посидев, раздраженно признался Важдаев. - Либо вы совсем не к месту валяете дурака, либо я не понимаю, что вы хотите сказать. Может, мне это объяснит ваш начальник. Может, он и вам кое-что объяснит.

  - Главное, что я хочу вам сказать, - ответил майор, - вы должны быть благодарны судьбе, что из трех вариантов выбрали этого коня. Лично я бы не хотел ни за что на свете, чтобы моя жена хоть как-то ассоциировалась с их делами, даже упоминалась рядом, хоть вскользь, хоть женат будешь, хоть не будешь, хоть тенью, хоть краем, хоть как. Чтобы в одном мире с ними была, не хочу. Сейчас вам кажется, что с вами случилась страшная беда, но это и близко не так. Беда только дохнула на вас, проходя мимо, во всяком случае, пока. И самое глупое, что вы можете сделать, - это вернуть её с полдороги своей неуместной активностью. Вам нужно не искать их, вам нужно молиться, чтобы у них с вами это было всё, и они о вас позабыли.

  - Да кто они такие, в конце-то концов?

  Майор долго смотрел на Важдаева, молчал, словно что-то взвешивал.

  - Хорошо, - сказал Важдаев, - тогда хотя бы скажите, причём тут я?

  - Интересный вопрос, - одобрил майор. - Я бы сказал, принципиальный. А чем вы лучше других?

  - Каких других?

  - Обыкновенных, - ответил майор. - Всех.

  - Знаете, - внутри Важдаева словно что-то лопнуло, - вы совершенно зря ходите на службу в отпуске. У меня такое чувство, что отдых вам жизненно необходим.

  - Сам бы рад, - пожал плечами майор. - Но у нас завал. Причем во всех службах. Чуть ли не каждый день что-то из ряда вон. Вчера, например, ловили эксгибициониста. Преподаватель технологического колледжа шла вечером...

  - Только не надо мне рассказывать. Всё это мне абсолютно неинтересно. Надо быть поленом, чтобы этого не понимать.

  - ... шла вечером домой под путепроводом на Промышленной, из кустов навстречу ей шагнул мужчина и распахнул плащ.

  - Вы хорошо меня слышите? - повысил голос Важдаев.

  - Она позвонила в полицию, у неё была истерика, не могла ничего толком объяснить. Так, отдельные слова, дежурный понял только в самых общих чертах. Она с трудом добралась до проходной ЖБИ, возле крыльца потеряла сознание. Сторож увидел, вызвал скорую. Её увезли в больницу, сердце.

  Важдаев протянул руку, потрогал кружку с остывшим чаем, покрутил её другой стороной, чтобы не видеть ручки, покрутил обратно, чтобы видеть.

  - Сколько же лет вашему преподавателю колледжа? - спросил он словно через силу. - Одиннадцать?

  - Тридцать шесть. Замужем, двое детей.

  - Однако.

  - Это ещё не самое любопытное, - сказал майор. - Когда спустя несколько часов её всё-таки удалось хоть как-то опросить, выяснилось странное обстоятельство. Оказалось, что в действиях этого эксгибициониста, собственно, трудно найти состав какого-то правонарушения. Пострадавшая выражалась неясно, с трудом подбирала слова, но всё сводилось к тому, что когда тот распахнул плащ, она не увидела его голым. Она увидела его мёртвым.

  Важдаев вздрогнул.

  - Да, - кивнул майор, как будто в ответ на ответ. - Именно мёртвым, но не снаружи, а изнутри. На неё словно волной накатилась непереносимая, дикая, нечеловеческая тоска. Ей показалось, что она

--">