Сергей Юрьевич Ежов - Воздух чужой планеты (СИ)

которым мы вернёмся обратно, если вдруг заблудимся. Возвращаясь из тупика, серв аккуратно собирал ретрансляторы обратно.

  "Всё правильно! Незачем транжирить ценные ресурсы" - подумал я.

  Я изучал историю Земли, особенно XX - XXI веков, так что прекрасно себе представляю, что такое расточительность в самом гнусном смысле этого слова. Когда всё население Земли, две трети которого жили в самой беспросветной нищете, при этом умудрялось превращать в отбросы миллионы тонн высококачественной продукции. Даже не превращать, а заранее планировать уничтожение всего, что только что произведено: еды, техники, упаковки... Особенно упаковки. Миллионы тонн отличной пластмассы уходило в мусорную кучу сразу, после распаковывания продуктов или изделий. А трудно ли применить многоразовую упаковку, которую сдают обратно? А ведь тогда даже стекло и металлы шли в мусор! А техника, которая выходила из строя сразу по окончанию гарантийного срока, потому что так была спроектирована? А невозможность починить технику менее сложную, чем автомобиль? Просто потому что запасных частей не производилось принципиально. Получалось, что человечество целенаправленно утилизировало саму планету, не задаваясь вопросом, где ему жить после этого. И это при том, что космические исследования, если и не были окончательно заморожены, то велись на каком-то заумно-примитивном уровне. Вывод человека на микроскопическую орбиту стоил столько... Казалось, что корпуса ракет сделаны из чистой платины, а топливом служат толчёные бриллианты. Себестоимость фекалий, произведённых на орбите Земли, приближалась к цене ювелирных украшений, а всё потому, что внедрение дешёвых технологий и материалов в космической отрасли искусственно тормозилось. Да одно то, что до середины XXI века в космос летали на примитивных ракетах, по сути, на гигантских шутихах из раннего средневековья, и никто этому не удивлялся, поразительно. А ведь ещё на заре космонавтики планировался переход на ядерную тягу. Но враги прогресса, как с американской, так и с советской стороны, как-то сумели договориться, и это направление заглохло почти на век. Возродилось оно только благодаря милитаристам: им понадобились ракеты с неограниченным радиусом полёта, и только потом эти движки приспособили сначала на атмосферные самолёты, а потом и на орбитальные. А потом, наконец, поняли, что тоннаж космического флота нужно увеличивать в миллионы раз. И увеличили, причём довольно дёшево - на основе простых и доступных строительных материалов. Корабли сейчас очень вместительные. Да что там говорить: в одну только, не самую большую "Пристень", на которой мы сюда прилетели, свободно влезут все ракеты и спутники, которые стартовали с Земли за первый век освоения космоса, и это, не считая внешней подвески.

  Судя по датчикам, температура в пещере понизилась до минус сорока, а содержание кислорода до пяти процентов. Рома, идущий передо мной, выглядит бодро. Он, конечно, неживой, но всё равно жалко.

  - Рома, а тебе не холодно?

  - Ну что ты, Андрей, я спокойно перенесу холод до минус ста градусов.

  - Хорошо тебе, железяка!

  - А вот железа во мне поменьше чем в тебе. - спокойно возразил Рома - И вообще, будешь дразниться, я Саулешке пожалуюсь.

  - Да ладно тебе, чуть что, сразу ужасные угрозы!

  Саулешка за моей спиной тихонько фыркнула:

  - Какие вы у меня задиры, мальчишки!

   Пещеры начали мне наскучивать. Возможно, спелеологи или геологи нашли бы здесь много чего интересного, а вот я видел только камень. Впрочем, всяких прожилок или включений заметно было довольно много, но нужно же понимать, что это за включения! Хотя встречается и что-то любопытное: вон в стене, на уровне моих глаз, на ржавом фоне, яркое алое пятно, из которого посверкивают стеклистые блёстки.

  - Рома, что это?

  - Где?

  - А вот! - я подошел к стене и ткнул пальцем.

  - Дай я к тебе на плечо поднимусь, посмотрю.

  - Полезай.

  К стенке моментально подрулил один из грузовых сервов, и принялся то

--">