Журнал «Литературный меридиан» - Литературный меридиан 41 (03) 2011

кровиночку хоть через щель
в заборе, где он теперь служит. Посмотреть, как он выглядит, и успокоиться, но чтобы он не знал и не видел,
как разрывается материнское сердце.
Ночью ей снились какие-то ужасы и кровь. «Кто-то
кровный прибьётся к дому», – сказала бы её мать, покойница. Мария Егоровна решила так же, как только открыла утром глаза, и в груди снова защемило. Она встала с постели, походила по комнате, но предчувствие и
тревога не отпускали. В халате, не причёсываясь даже,
она спустилась к почтовому ящику. Из газет выпало
письмо. Здесь же, на лестничной площадке, она вскрыла конверт. Но – что это? Узкая бумажка и казённый машинописный текст поплыли перед глазами размытыми
линиями. Мария Егоровна ухватилась за перила и прижалась грудью к холодному металлу. Больные ноги подкашивались.
По лестнице, перепрыгивая через ступеньку и размахивая пластиковым пакетом с буханкой хлеба, поднималась соседская девочка Оксана.
– Тётя Маша, вам плохо? Я позову маму.
– Не надо, Оксаночка. Ты лучше прочитай вот это, я

без очков не вижу, – Мария Егоровна дрожащей рукой
протянула письмо вместе с конвертом.
Оксана быстро пробежала глазами несколько строчек и, обняв Марию Егоровну за плечи, почти крикнула:
– Тётя Маша! Андрей приезжает, то есть проезжает
через наш город на восток.
– Когда, миленькая?
– Завтра, тётя Маша. Он тут всё высчитал, но просит
уточнить по телефону на вокзале прибытие поезда по
расписанию, чтобы не ждать, если будет опаздывать.
Слёзы, застывшие было в глазах Марии Егоровны,
пролились радостным дождём на Оксанины щёки и
губы. Она целовала соседскую девчонку, как родную
дочь, за такую радостную весть. Тень от чёрного крыла
беды сместилась в сторону, и круглая сияющая мордашка Оксаны походила теперь на выглянувшее из-за
туч весеннее солнышко. Где-то глубоко в душе остался
осадок, но тяжесть эта была светла. Оксана помогла ей
подняться на третий этаж.
Уже в квартире, на диване, положив рядом таблетки
валидола, Мария Егоровна дважды и трижды перечитала письмо, где Андрейка сообщает, что закончил
в Севастополе школу младших командиров и следует
для дальнейшей службы на Тихий океан. В конце он извинялся, что письмо отпечатано на машинке: готовили
документы в секретной части, заодно отшлёпал одним
пальцем и письмишко домой. А ещё ниже приписал
он от руки: «Мама, принесите на перрон что-нибудь
вкусненькое и, если будут деньги, то купите – существенное». Мария Егоровна сразу поняла, что имел он в
виду под «существенным». Вот, засранец… И знала, что
купит и принесёт, но сама для себя делала вид, что не
понимает смысла этого слова. Вкусненькое – это понятно: толчёная картошка с жареным луком на сале и притомлённая в духовке до коричневой корочки сверху.
Она обязательно приготовит картошку в чугунке, доставшемся ей в наследство от матери: и вкус особый, и
тепло держит долго. Этот чугунок – единственная вещь
из старого отчего дома в пригороде, которую Мария
Егоровна взяла на память о частном доме. Пусть и Андрейке напомнит он о бабушке.
Закипела в квартире работа. Мария Егоровна вымыла окна, протёрла всю мебель, в комнате сына поставила букет сирени. Приезжает сыночек – радость какая!
Сбегала в кооперативный магазин, купила копчёной
колбасы и конфет, напекла пирожков с капустой и грибами. Картошку приготовить решила завтра перед отъ-

Проза
ездом на вокзал. Спать легла пораньше, когда за открытым окном во дворе ещё шумели ребячьи голоса. Спала
спокойно, без снов, и встала утром с восходом солнца.
Приготовив всё и собравшись, Мария Егоровна сверила часы по радио и вышла из дома за два часа до
прибытия поезда. Во дворе она присела на лавочку поправить тяжёлую сумку, где в махровом полотенце был
укутан чугунок с горячей картошкой, а сама засмотрелась на самодельный турник, вкопанный когда-то Андреем. Из подъезда вышла Оксана с портфелем в руке
и подошла к Марии Егоровне.
– Добрый день! Передайте Андрею привет от меня.
– Здравствуй, Оксаночка! Передам, обязательно передам… А может быть... – и осеклась, поймав себя на
мысли, что ревнует её к сыну и не хочет, чтобы кто-то
отнимал у неё скупые минуты встречи.
– У меня экзамены, тётя Маша. Счастливой вам встречи!
– Удачи тебе, Оксаночка!
Мария Егоровна села в трамвай у церкви и, глядя на
игру солнечных зайчиков на позолоченных куполах и
крестах, мысленно --">