Абу Али аль-Мухассин ат-Танухи - Занимательные истории

знаменитый философ аль-Фараби. Но более всего Сайф ад-Дауля любил окружать себя филологами и поэтами. Его гостеприимством пользовались филологи аль-Фариси и аль-Джинни, наставник сыновей эмира знаменитый ученый-филолог и знаток адаба Ибн Халавайх, поэты Кушаджим, ас-Сари, ан-Нами и аль-Баббага, замечательный поэт ас-Санаубари. Наконец, в его резиденции много лет провели виднейшие поэты арабского средневековья аль-Мутанабби и двоюродный брат эмира Абу Фирас. С полным основанием средневековый филолог ас-Саалиби мог утверждать, что с приходом к власти Сайф ад-Даули центр арабской поэзии переместился в Сирию.^[6]

По понятиям своего времени, Сайф ад-Дауля был человеком широко образованным. Он был хорошо осведомлен в исламской догматике, имел представление о философии, интересовался астрономией, любил музыку и каллиграфию и т. д., словом, был сведущ во всем, что входило в понятие “адаб”. Как всякий эмир, принадлежавший к арабской элите, он любил и знал арабскую поэзию, сам писал стихи и разбирался в тонкостях арабского языка. Авторитет Сайф ад-Даули как ценителя поэзии был столь велик, что знаменитый философ, составитель антологий и знаток музыки Абу-ль-Фарадж аль-Исфахани счел возможным посвятить ему свою “Книгу песен”.

Обычно Сайф ад-Дауля сам возглавлял “маджлис аль-унс” (“дружеское собрание”, или “собрание для задушевной беседы”)^[7], выступая верховным арбитром в ученом споре или оценивая поэтическое произведение. Эти собрания были относительно демократичны, социальные различия на них до известной степени стирались, и, несмотря на капризный, переменчивый характер эмира, покровитель и опекаемые относились друг к другу с уважением. Иногда на этих собраниях присутствующих обносили вином, перед гостями выступали певцы, певицы и музыканты.

Уважение к гостям ничуть не мешало Сайф ад-Дауле с удовольствием наблюдать соперничество между его приближенными, которое нередко приводило к грубым столкновениям, но вместе с тем давало участникам возможность обнаружить в словесном турнире свои знания и способности. Во время дискуссий, особенно по вопросам филологии, каждый из участников мог сколь угодно яростно отстаивать свою точку зрения, невзирая на общественное положение оппонента, и спорщики часто обменивались резкостями. Ас-Саалиби рисует сцену спора аль-Мутанабби с Сайф ад-Даулей, когда эмир вынужден был признать себя побежденным, а во время одного столкновения аль-Мутанабби с Ибн Халавайхом филолог даже позволил себе ударить поэта.

По-иному протекала литературная жизнь в столице Египта Фустате, где, копируя багдадский и халебский дворы, Ихшидиды покровительствовали философу аль-Кинди и многим выдающимся филологам. Но в отличие от Халеба, где вся культурная жизнь концентрировалась в одном центре, в кружке самого эмира, в Фустате было несколько литературных кружков. Ас-Саалиби называет многих поэтов Сирии и Египта, но чаще всего упоминает участников кружка высокопоставленного чиновника Салиха ибн Ришдина^[8].

В Иране прославился своим литературным кружком вазир буидских правителей Исмаил ибн Аббад ас-Сахиб (ум. в 995 г.), а в Нишапуре в доме местного богача-мецената происходило знаменитое состязание поэтического и филологического характера между литератором аль-Хваризми и знаменитым поэтом и автором макам аль-Хамазани. В перерывах между учеными речами и литературными диспутами участники всех этих кружков любили для отдохновения обменяться городскими и придворными сплетнями, рассказать друг другу анекдот из жизни городских низов или какую-либо занимательную историю.

Далеко не всегда собрания знатных и богатых горожан, чиновников и придворных носили строго научный или литературный характер. Местом сборищ молодых людей из состоятельных семей были также бани, питейные лавки и монастыри, где иноверцы торговали вином и откуда веселые компании отправлялись в чей-либо дом для продолжения пиршества и застольной беседы.

По свидетельству ас-Саалиби, в доме вазира аль-Мухаллаби в Багдаде дважды в неделю собирались судейские чиновники, среди которых были кади Ибн Кариа, выдающийся мутазилитский теолог, главный кади Багдада Ибн Маруф (918—991), а также отец ат-Танухи кади Абу-ль-Касим ат-Танухи — “все, убеленные сединами, длиннобородые, как и сам вазир. Когда веселье достигало высшей точки, каждый получал золотой кубок, наполненный кутраббульским или укбарским вином, окунал --">