Марина Луценко - Ловушка для банкира

припомнила, как во сне колдун, сжигаемый на костре, тоже кричал что-то про сердце.

— Да, Семен Семенович скончался от инфаркта, — подтвердил детектив Викину догадку. — И не он один. В их роду, похоже, у всех сердца слабые были.

— То есть проклятия нет, но Тормакин все-таки потомок графов?

— Вне всяких сомнений. Генетическая экспертиза показала, что тела из склепа принадлежат шести поколениям рода Смолиных. Кстати, они так прекрасно сохранились благодаря тому, что были захоронены в ракушняке. Это своего рода природный фильтр — он обогащает воздух йодом и солью. Антибактериальные испарения позволили трупам не разложиться, а мумифицироваться. Так, кстати, и в древности захоранивали. Например, мощи святых в известняковых гротах…

— А как дела в особняке? — сменила Вика мрачную погребальную тему. — Вы с кем-то из слуг общаетесь?

Звягин крутанул руль, сворачивая с центрального шоссе.

— С Ольгой Михайловной иногда перезваниваемся. В особняке все по-прежнему. Слуги остались в поместье: кухарка, дворецкий, садовник… Только Настя уволилась. Оно и понятно — чего ей в той глухомани без Тормакина делать? Я, кстати, недавно с Настюхой в центре Москвы пересекся. На крутой тачке ехала, расфуфыренная — прям не узнать. Небось, какого-то очередного папика подцепила. Вообще, умеет она богачей на бабло раскручивать. Мне как-то Ольга Михайловна рассказывала: после аборта Семен Семенович этой девице длиннющий отпуск дал, и денег прилично. Целых полгода ее видно не было — на курортах отдыхала. Вот и теперь, видать, так же развлекается…

Они подъехали к новенькой стеклянно-железной высотке, уходящей бесчисленными этажами в небо. Виталий Леонидович глянул на парковочную площадку.

— Судя по машинам, все уже в сборе — давайте поторопимся.

Вика вышла из «Форда» и… В нос ударили тысячи запахов, плотное кольцо звуков окружило со всех сторон, черно-белая картинка заплясала перед глазами. Сморгнув, девушка поспешно достала из сумочки очки и надела их — мир снова стал узнаваемым.

— Что это вы в темных очках? — удивился Звягин. — Вроде не солнечно.

— Аллергия на пыль, — отчеканила Виктория уже привычную отговорку. — Когда приступ начинается, я и в помещении в очках нахожусь.

— А, да-да — помню, — виновато кивнул детектив. — У вас же, когда мы склеп вскрывали, тоже проблемы с глазами были.

Виталий Леонидович заботливо распахнул перед Викой дверь, и вдвоем они вошли в здание. Здесь было торжественно-печально, как в мавзолее. Стоящий в прозрачном лифте мальчик-портье нажал кнопку с номером «40», и кабина понеслась на самый верх. Через несколько минут она замерла. Створки лифта открылись, впуская пассажиров в небольшой строгий кабинет. Тут, как и говорил Звягин, собрались все заинтересованные лица. Долохов, Милош, Ольга Михайловна… А вот изящную шатенку, кутающуюся в длинный палантин, Вика видела впервые.

— Не узнаете? — улыбнулась незнакомка. — Это же я, Настя.

Сказать, что Виктория удивилась — это ничего не сказать. Она была просто в ауте! Настя, серенькая девочка в униформе служанки, теперь преобразилась в шикарную дорогую женщину. Изменения были невероятные! Определенно, новый любовник заботился о ней куда лучше, чем в свое время Семен Семенович. Из ступора Вику вывел недовольный голос Долохова.

— Почему тянете с зачитыванием завещания?

Компаньон банкира обращался к лысому мужчине в золотом пенсне, который, сидя за столом, пересматривал какие-то документы. «Видимо, тот самый «личный нотариус Тормакина», — догадалась Вика. Лысый оторвался от бумаг и невозмутимо глянул поверх пенсне на Сергея Константиновича.

— Завещание будет оглашено сразу же, как только соберутся все наследники.

По кабинету пронесся недоуменный ропот. Кого еще ждать? Вроде все в сборе.

Буквально через минуту дверь лифта распахнулась, и оттуда вышла… генеральша Смолина. На руках она держала годовалого карапуза.

— Мама, дай его мне, — потянулась к малышу Настя.

Мама?!! Всеобщий шок захлестнул кабинет нотариуса, породив звенящую тишину. Бывшая служанка Тормакина взяла ребенка на руки. Тот ухватился за палантин и стянул его в сторону. На груди женщины сияло великолепное колье: брильянты, изумруды, а в самом центре… этот камень невозможно было спутать ни с каким другим — розово-желтый бразильский топаз. Империал! Запахнув палантин, Настя погладила малыша по голове и глянула на --">