Мэтт Торн - Твои фотографии

что у его журнала их нет вообще) и хотя они обычно были с ним милы и всегда проявляли живой интерес к судьбе «Форс», он почему-то все время чувствовал себя самозванцем. Даже не занимая по тиражам почетные места в «Большой семерке», их журналы все еще казались модными, и несмотря на спад, последовавший за пятнадцатью годами стремительного роста, они сохранили свое лицо, иногда умудрялись проявлять оригинальность и пользовались поддержкой своих европейских и американских коллег. Особенно завидовал Мартин их заокеанским связям, сильнее всего он ощущал это, читая американскую версию «Эсквайра»: чутьем этих ребят можно было только восхищаться. Мартин считал, что мужской журнал должен позволять своему читателю почувствовать себя членом некоего закрытого клуба, проповедующего идею идеальной мужественности, невозможной в реальной жизни.

А «Форс» был эдаким искусственным творением с вечно меняющейся целевой аудиторией и без какой бы то ни было идеи, оправдывающей его существование. Ему удалось избежать печальной участи горстки изданий, появившихся на волне популярности журнала для мужчин «Лоудед», но, похоже, его аудиторию составляли в основном журнальные маньяки, уже скупившие все остальное, что есть на полках.

Одним из последних неудачных экспериментов была попытка выдумать некого идеального «мужчину журнала «Форс». Не представить себе среднего читателя, а смоделировать некое идеальное его воплощение. Мужчина журнала «Форс» — это парень слегка за тридцать, может быть, типаж одинокого волка, но у него есть приятели среди мужчин. Такой скорее пригласит тебя на Аляску, чтобы провести недельку в чисто мужской компании, чем напоит до полусмерти, а потом разденет и бросит в поезде, идущем в неизвестном направлении. Он не агрессивен и предпочитает секс насилию. Он уже пришел к целостному восприятию своей музыкальной коллекции и начинает покупать те альбомы «Битлз», что лет двенадцать назад казались абсолютно неинтересными. Он умеет носить смокинг, а кроссовки надевает только на пробежку. С презрением относится к прошлогоднему парфюму «Майклс» и ко всем нынешним хитам сезона. Дойдя до этого места, редакция зашла в тупик: выходило, что мужчина «Форс» — порядочный зануда.

Поначалу Мартин не предвидел никаких проблем в своей работе редактора. Большую часть девяностых он проработал, пописывая статьи для различных изданий, и считал себя журналистом, достаточно компетентным в вопросах музыки, кино, моды и телевидения, чтобы управлять работой целого журнала. Он не очень-то разбирался в машинах и спорте, но был уверен, что сможет кому-нибудь доверить эти разделы. Но с тех пор он понял, что профессиональная пригодность важна гораздо меньше, чем подходящий для этой работы тип личности.

Мартин не обладал натурой лидера. Он неуютно чувствовал себя на руководящей должности и никогда не испытывал удовольствия от роли вершителя судеб. Даже при том, что сотрудники редакции в принципе его поддерживали, ему было трудно выступать в роли всеобщего вдохновителя, и он понимал, что рано или поздно будет востребован новый редактор, способный привести журнал к успеху.

С самого начала Мартин решил, что избежит ловушек, которыми обычно грозит работа в офисе. Многие из его друзей привели себя на грань нервного срыва, превратив свое существование на рабочем месте в дешевый сериал. Он регулярно изменял Клаудии, но ему бы никогда не пришло в голову завести интрижку с кем-нибудь из сотрудников. Он избегал даже безобидного флирта с женщинами из редакции, что, несомненно, отрицательно сказывалось на его рейтинге. Выбирая себе секретаршу, он остановился на Элисон, потому что та произвела впечатление серьезного профессионала, человека, который будет служить буфером между ним и всеми остальными. Она была несомненно привлекательна, но он гордился тем, что не позволял в себе никаких похотливых мыслишек даже в минуты беспечной праздности. Ей это тоже облегчало жизнь, хоть он и чувствовал, что ей бы было приятно, проявляй он чуть больше интереса к ее жизни вне работы. Сегодня, как обычно, Элисон пришла раньше него. Она подняла голову, он улыбнулся в ответ и стремительно направился к ее столу, прежде чем кто-либо смог обратиться к нему с очередной глупостью.

Она выглядела взволнованной.

— Вы помните, что в обед у вас назначена встреча?

— С кем?

— С Джиной. Она приехала в Лондон всего на три дня, сегодня — --">