Джонрид Абдуллаханов - Ураган

саксаула. Все это, обезумев, пляшет в вихре, поднимается смерчем под самое небо, мечется из конца в конец пустыни. Разве трудно смерчу подхватить и унести с собой хоть десяток «черных дьяволов», если он может легко вырвать с корнем деревья! В такие часы ни одно живое существо не отваживается по доброй воле высунуться из своего убежища.

И, словно бросая вызов разбушевавшейся природе, надвигающемуся урагану, молодая женщина в туго повязанном на голове платке и в сапогах, но в белом городском, насквозь пропыленном платье стояла на вершине холма; как полководец, разглядывающий поле боя, она наблюдала за этим разгулом стихии, за торжеством ветра, который, будто салютуя, выстреливал в небо столбы песка.

— Махидиль! Махидиль! — звал ее закутанный в пыльник человек, с трудом преодолевая порывы ветра и приближаясь к ней. — Здесь опасно... Пойдемте! Здесь опасно, я говорю!

Но Махидиль не трогалась с места.

— Прислушайтесь, Хашим-ака^[2], прислушайтесь... Кто-то зовет на помощь... Слышите?

— Это ветер так жалобно завывает. Пойдемте скорее!

Махидиль, выросшей в Ташкенте и, кроме города и ближних кишлаков, расположенных в зеленой долине, ничего не видавшей и, конечно, не бывавшей никогда в пустыне, тем более в такой страшный час, все казалось чрезвычайно интересным.

Еще в самолете кто-то из пассажиров, разглядывая через иллюминатор облачное небо, предсказал скорую непогоду. Его прогноз оправдался. Когда они вышли из самолета на аэродроме Бухары, задул такой сильный ветер, что ветви деревьев неподалеку от посадочной полосы угрожающе затрещали. Пока Махидиль с главным инженером строительства Хашимом Балтаевым добирались на газике до Туябулака, ветер перешел в ураган. Вдруг мотор заглох, и машина остановилась, не доехав до кишлака. Хашим и шофер были встревожены не на шутку, но девушка, воспользовавшись случайной задержкой, не ведая, как грозна песчаная буря, не слушая предупреждений, подошла к краю холма.

— Назад! Назад! Перестаньте ребячиться! — стараясь перекричать свист ветра, твердил ей Хашим.

Но Махидиль не трогалась с места. Ей вновь послышался жалобный крик: «Помогите!.. Помоги...» Ветер уносил этот отчаянный призыв о помощи, и он таял вдали, словно льдинка, попавшая в огонь. Девушка прислушалась опять, но больше ничего не услышала. «И впрямь, наверное, ветер, — подумала она. — Разве услышишь человеческий голос среди этих взбесившихся песков пустыни?»

От этого, а может быть потому, что Хашим все продолжал тянуть ее за рукав, Махидиль рассерженно повернулась и сбежала вниз по склону.

— С бурей шутки плохи, — хмуро встретил их шофер, трогая исправленную им машину с места. — Играть с ней — все равно что совать голову в соломорезку. Особенно страшен «черный дьявол».

— «Черный дьявол»? — переспросила Махидиль.

— Вот именно, «черный дьявол», — повторил шофер. — Берегись, когда ветер гонит такой шар по пустыне. Он ударяет со страшной силой — хоть сам из травы, а тверже камня.

— Значит, на сей раз мы спаслись от смерти?

— Напрасно иронизируете, — буркнул Хашим, сидевший рядом с шофером.

Казалось, непогода закрутила надолго. Но на следующий день ветер неожиданно стих. Смерчи, носившиеся по пустыне, бессильно улеглись на землю, разложив свою добычу на песке, словно на дастархане^[3]. Первыми налетели на угощение вороны и, каркая, принялись утолять голод. Все больше птиц собиралось тут. И хотя пищи было вдоволь и ссориться и драться из-за нее не имело смысла, шум и галдеж были такими, что привлекли внимание беркута, этого царя пустыни.

С достоинством опустившись на землю, он в два-три скачка достиг места трапезы. Здесь для него были приготовлены степные крысы, ежи, черепахи с расколотыми панцирями, суслики, змеи, ящерицы. Довольный столь разнообразным выбором, беркут гордо огляделся. Вороны притихли и отошли в сторону. Беркут принялся за еду. Но не успел он вонзить клюв в пищу, как его насторожили незнакомые звуки — какой-то скрежет, голоса, смех. Озлившись, беркут широко распластал крылья, взлетел и начал гневно кружиться над барханами.

Да, его царству действительно грозила опасность. В этих местах, где досель не ступала нога человека, появилась колонна грузовиков, бульдозеров, тягачей. Далеко разносились рокот моторов и веселые людские голоса.

«Откуда эти пришельцы? Что им здесь нужно?» С громким протестующим клекотом беркут взмыл в голубую высь.

II

— --">