Аскольд Павлович Якубовский , Виктор Петрович Астафьев , Виль Владимирович Липатов , Анатолий Игнатьевич Приставкин , Андрей Васильевич Скалон , Василий Макарович Шукшин , Валентин Григорьевич Распутин , Геннадий Николаевич Машкин , Мария Леонтьевна Халфина , Сергей Павлович Залыгин , Юрий Михайлович Магалиф , Владимир Михайлович Мазаев , Владимир Константинович Сапожников , Виктор Федорович Потанин , Виктор Иванович Лихоносов , Нинель Вениаминовна Бейлина , Илья Михайлович Лавров , Юрий Николаевич Куранов , Давид Львович Константиновский , Вадим Николаевич Макшеев , Михаил Петрович Малиновский , Анатолий Васильевич Никульков , Марина Александровна Назаренко - Сибирский рассказ. Выпуск I

большими, судорожными глотками. Пушкевичу становится жутко.

Потом он разводит костер и варит вкусную заячью похлебку. Он развязывает рюкзак и достает припасенные морковку, картошку, лук, лавровый лист и большой кусок розового сала. Сначала, нарезав лук, сало и мясо, все это обжаривает в сковородке. Потом, морщась от дыма, колдует у полуведерного котелка. Котелок булькает. Вкусный запах добирается до Лунева и мешает ему писать.

Пушкевич черпает деревянной ложкой из котелка, дует и пробует. Отворачиваясь от дыма, смотрит на недвижную спину Лунева.

— Дался же человеку талант, — бормочет он. — Кажется, мало соли…

И он досаливает похлебку. От весело горящего костра широко веет сухим теплом. Хорошо!

Бой дремлет. Ему греет бок. Поэтому он видит сладкий, как сахар, сон: он, молодой и сильный, охотится на болоте с настоящим, хорошим охотником…

Том положил тяжелую морду на вытянутые лапы и задумчиво щурит на огонь золотистые глаза. Он соображает, много ли дадут ему хлеба и заячьей похлебки.

Лунев неторопливо накладывает на кусочек картона мазок за мазком. Он уже не чувствует запаха похлебки, ему кажется, что он наконец понял, как заставить звучать будущую картину особым современным звучанием.

И еще он думает, что в молодости все казалось так просто и ясно. Задрал человеку подбородок вверх — героика! Всунул в пейзаж трактор — современность! А сейчас, в пятьдесят лет, он видит все сложным и неясным и мучается сомнениями.

Он закрывает этюдник и идет к костру. В алюминиевые чашки — немного Бою и очень много Тому — кладут хлеб и заливают похлебкой.

Собаки ждут, когда остынет, нервно перебирают лапами и взглядывают на людей. Лунев и Пушкевич поедают свои порции с аппетитом, знакомым только охотникам да зимним волкам…

Наевшись, благодушествуют и говорят об охоте.

Пушкевич вдохновенно врет о своем ружье. Лунев бессовестно пользуется тем, что собаки не могут членораздельно уличить его, и прибавляет к тем двадцати метрам, с которых он убил зайца, еще пятьдесят. И странно, не чувствует при этом никаких угрызений.

Наговорившись, ложатся на хрустящие ветки рядом с собаками и смотрят в наливающееся темнотой и холодом небо… Но костер гаснет, за шиворот к Пушкевичу залазит оживший от тепла клещ. Пушкевич снимает куртку, рубашку, и клещ варварски сжигается в горячих углях.

Потом все четверо бредут домой…

Кое-кто зовет их чудаками, но я завидую им. Завидую и с грустью думаю — пройдет год-другой, и чудачества их выветрит опыт.

Они узнают все, что надлежит знать хорошим, добросовестным охотникам. Охота станет для них приятным и привычным делом.

Они заведут других, хороших, умных собак, но всегда будут помнить кроткого, мудрого Боя и наглеца Тома, будут вспоминать свои походы и сражения.

И тосковать по ним.

Хорошо все-таки быть охотником-чудаком!

Примечания

1

Чокер — металлический трос с петлей на конце. С помощью чокера срубленные деревья прицепляются к трактору.

(обратно)
--">