Ярослав Кириллович Голованов - Марсианин: Цандер. Опыт биографии

фанатик в самом высоком смысле этого слова, человек, преданный высокой, благородной идее. Жена вспоминала, что он часто говорил с улыбкой: «Что я по сравнению с человечеством? Капля в океане! Но я обязан работать для него…»

Обязан! Поэтому учился задерживать дыхание: в марсианском корабле ограничен запас воздуха. Поэтому пил соду: в марсианском корабле сода должна поддерживать тонус. Когда он заболел, его пришли навестить друзья. У Цандера был жар, а в комнате страшный холод. Он лежал, накрытый несколькими одеялами, пальто, ковром, снятым со стены. Стали поправлять постель, а под ковром, под пальто, между одеялами — градусники: он ставил опыты по теплопередаче: ведь освещенная солнцем поверхность марсианского корабля будет сильно нагреваться, а теневая охлаждаться…

Королева он уговаривал купить водолазный костюм.

— Нет, Фридрих Артурович, на костюм сейчас денег нет…

— Видите как, — когда Цандер волновался, его прибалтийский акцент звучал сильнее. — Костюм все равно необходим станет. Ракета опустится на воду. Как мы будем ее доставать?

Королев понял: он думает не о водолазах, а о космонавтах, не водолазный костюм нужен ему, а космический скафандр.

— Купим, Фридрих Артурович. Вот пустим ракету и купим.

В короткие минуты отдыха Цандер часто рассказывал гирдовцам о своем межпланетном корабле, об экспедиции на Марс и всех благах, которые она может дать человечеству. Иногда к плотному кружку слушателей присоединялся и Сергей Павлович. Цандер говорил тихо, но с такой страстью, что слушали его не дыша. Лишь однажды неожиданно для самого себя Королев спросил:

— Но, Фридрих Артурович, почему вы все время говорите о Марсе? Ведь Луна гораздо ближе.

Все переглянулись: Королев никогда не говорил о космических путешествиях.

— Я — марсианин, — смущенно улыбнулся Цандер…

На испытаниях 3 января ничего не потекло. Цандер ходил совершенно счастливый. Но 5-го опять обнаружилась течь газа, потом травили клапаны, потом неожиданно деформировался бак. И так мучились весь январь, с Цандером и без Цандера — пока он ездил в ГДЛ.

Серия неудач с ОР-2, вынужденный, болезненный для него отказ от металлического топлива в ракете, систематическая бессонница — все это подтачивало душевные силы Фридриха Артуровича. Все видели: обычная его жизнерадостность словно вытекает из него, сочится, как опрессовочная вода из его капризного двигателя. Он выглядел очень усталым, похудел, осунулся, мало ел, а если и брал что-нибудь в столовой, то самое дешевое: денег не было. Королев предложил собрать деньги и тайно от Цандера заплатить за него вперед. Фридрих Артурович по-прежнему отдавал свои 7 копеек, но блюда получал за 35 копеек. И все не мог нарадоваться: «Насколько лучше стали кормить в нашей столовой!»

Из воспоминаний механика Б. В. Флорова: «Мы его так уважали, что когда уходили в столовую (тоже в подвале при домоуправлении, где находился ГИРД), то мы всегда старались Фридриха Артуровича как можно больше задержать там, чтобы он хорошо поел, хотя бы немного отдохнул. Из столовой мы потихоньку от него брали еще еду ему на вечер и на ночь. Баночки из-под консервов мы, пользуясь его отлучкой, ставили в ящик стола. Обнаружив их, Цандер удивленно восклицал: „Откуда это у меня появилась еда?“ И мы все старались уговорить его, чтобы он покушал, отвлекая его от работы…»

Женя Мошкин был вегетарианцем и убедил Цандера есть его котлеты. В письменном столе у него был мешочек с сухариками. Иногда он выдвигал ящик, заглядывал туда и говорил с улыбкой:

— Мышка была…

Королев распорядился, чтобы вечером Фридриху Артуровичу приносили чай и бутерброды.

Королев был на двадцать лет моложе Цандера, а в жизни выглядело наоборот — он относился к нему, как отец к сыну. Он и выхлопотал ему путевку в Кисловодск, в санаторий РККА^[48].

— Не стоит, Сергей Павлович, — Цандер умоляюще сложил руки. — У меня рядом с домом замечательный пруд, я там на лыжах покатаюсь. Астру научу на лыжах… Может, не стоит? И испытания…

— Поезжайте, Фридрих Артурович. Ну что такое стендовые испытания? Кого мы с вами удивим стендовыми испытаниями? Вот отдохнете, вернетесь, мы поставим двигатель на «бесхвостке», запустим — это дело! Обязательно нужно, чтобы летало, а на стенде каждый сумеет…

Цандер уже не раз бывал в Нахабине, где по приказу Тухачевского гирдовцам выделили под экспериментальную базу 17-й участок --">