Шмерлинг Семён Борисович - Цель вижу, атакую!

лет через двадцать летчик Додонов дослужится до командира полка. А скорее всего и до ком зека не дотянет, У Николаева за плечами война, а у него, Додонова, всего лишь военное училище и год службы в полку.

Да еще такая история, которую ему непременно припомнят, и, конечно, теперь же, после сегодняшнего бездарного полета. Недаром Костя Кульчинский назвал его потенциальным носителем ЧП. Вот Костька — тот летчик волей божьей. В какую переделку попал и, будь здоров, выбрался.

Виктор сошел с раскисшего асфальта на обочину, идти стало ловчее. Чтобы отогнать досадные мысли, он прибег к испытанному приему: стал посмеиваться над собой. «Вы, товарищ лейтенант, карьерист. Спите и видите генеральские погоны. Офицер-то вы без году неделя, а уже размахнулись… При таких далеко не блестящих обстоятельствах собираетесь занять почетное место в отечественной авиации».

А, впрочем, что же плохого в том, что он мечтает о карьере? Слово не правится? Это как его понимать. Только ханжи боятся этого слова.

Разве о настоящей летной карьере не мечтал он еще в своем Замоскворецком переулке, когда из бамбука и прозрачной бумаги ладил самолетики с резиновыми моторчиками? Или когда в густой толпе на параде в Тушино, задрав голову, глазел на каскад фигур, которые крутили в небе самолеты?

Его любимым героем был Александр Покрышкин. Спокойный, зоркий, решительный, сбивший пятьдесят девять фашистских стервятников. «Покрышкин в воздухе!» — передавали по радио немцы своим пилотам. Враги его знали и боялись.

Ладно, пусть не Покрышкиным, нс генералом, но порядочным пилотом Додонов твердо рассчитывал стать.

…Виктор подошел к забору. Вот и пролом. Пройдя его, Додонов увидел свой «крейсер», плывущий в зеленых волнах акаций.

Виктор ускорил шаги. В коридоре он столкнулся с «перехватчицей». «Ну вот сейчас примется за расспросы». Поспешил обогнуть ее. Успел заметить, что смотрит она как-то особенно внимательно. Неужели все знает? А что, с нее станется, это же прямо сверхчуткий локатор!

Из его комнаты слышались крики. Алешка орал благим матом,

4

В кабинет к Николаеву зашел майор Борис Валентинович Агеев, заместитель командира полка по политической части. Рослый, как и командир, Агеев был много моложе его, шире в плечах, тоньше в талии. Когда мощный, весь налитой силой Агеев садился в самолет, машина под ним оседала, тихонько поскрипывала.

Агеев недавно окончил авиационный факультет Военно-политической академии. Всего с полгода, как вступил в должность. У командира и заместителя отношения еще не сложились, они «прощупывали» друг друга.

— Что, неприятности у нас, товарищ полковник? — Агеев все еще не мог перейти на принятое между близкими по должности обращение по имени-отчеству.

— Да уж, заработали… Садись. — Николаев сразу после первой встречи как-то незаметно перешел на «ты». — Вот послушай, что сейчас начальник штаба сочинил. Или лучше сам прочти вслух.

Агеев придвинул к себе рабочую тетрадь и стал читать проект приказа по части:

«…июля 196… года, в 2.10 военный летчик третьего класса лейтенант Додонов Виктор Павлович вылетел на учебный перехват воздушной цели в сложных метеорологических условиях. Увлекшись пилотированием, летчик Додонов В. П. потерял ориентировку и ушел из зоны видимости локаторов, утратив связь с командным пунктом. Только благодаря усилиям радиолокационной службы, он был обнаружен и приведен на аэродром. Посадку совершил, имея остаток горючего…»

— Чего тут ставить остаток, — буркнул Николаев, — с гулькин нос был остаток, на второй круг не зайдешь…

«Учитывая, — продолжал читать Агеев, — что лейтенант Додонов В. П. в течение года допустил вторую предпосылку к летному происшествию, приказываю отстранить лейтенанта Додонова В. П. от полетов».

— Ну как? — покашливая, спросил полковник. — Правильно?

— Точно! — сказал Агеев, хотя был смущен. Он признавался себе, что никакого твердого решения по этому делу у него еще не созрело. И вообще с такими решениями у него получалось туго. В академию он пришел с летной работы. Был перехватчиком, летчиком второго класса, и в годы учебы, и теперь в полку продолжал летать. Именно летать, а не «подлетывать», как делают иные летчики, оказавшись на штабной или партийно-политической работе. Сейчас он снова входил в строй и, хорошо пройдя вывозные, тренировочные полеты, совершал свои первые в этом полку и безусловно удачные --">