Даниил Александрович Гранин - Место для памятника
Название: | Место для памятника | |
Автор: | Даниил Александрович Гранин | |
Жанр: | Советская проза | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | Известия | |
Год издания: | 1982 | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | 1 комментарий | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Место для памятника"
В книгу вошли известные повести Д. Гранина. Всех их объединяет одно — необходимость делать выбор. Для одних героев это выбор убеждений, для других — выбор своего пути, для третьих — выбор человеческих отношений. Во всем творчестве Гранина слышен непосредственный, горячий отклик на вопросы, выдвигаемые как жизнью, так и общим движением литературы.
Читаем онлайн "Место для памятника". [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (210) »
Он пожаловался Зине. Она промолчала. Конечно, он сам виноват, расплачивайся за свою доброту, но посочувствовать она могла? Ну ничего, ничего, он выдаст этой парочке, угрожающе повторил Дробышев, настраивая себя на беспощадность.
— Напрасно ты так, — заметила Зина. — Если уж пошел людям навстречу, то сделай все по-хорошему. Все равно выслушаешь их.
Элементарно. Но разумно. Зина часто смущала его не то чтобы практичностью, а тем, что практичность ее оказывалась человечной и очевидной. Слишком часто в последнее время Зина была права, и это злило его.
Они были одногодки, вместе кончили институт, но Дробышев давно обогнал ее, защитил кандидатскую, сейчас оформлял докторскую и в свои тридцать восемь лет чувствовал себя совсем молодым, моложе, чем когда он монтером работал на подстанции. Он знал, что Зина гордится им и в то же время ревнует его к этой молодости. Она так и застряла расчетчиком. Вроде ничего ожидать от нее не приходилось, но дома он постоянно ощущал превосходство ее здравого смысла.
— А чем я смогу помочь им? Ничем! — упрямо сказал он.
— А что им надо?
— Конечно, чтоб я помог. Протолкнуть какую-нибудь бредовую идею.
— А если не бредовую?
— Тем хуже. Опять заниматься чужими делами. Так по-твоему? Я своего не успеваю… Ты прекрасно знаешь. Вечно ты впутываешь меня в какие-то истории.
Зина отошла к плите, заколдовала над кофейником; можно было представить ее уличающую улыбку. Было в ее терпении что-то материнское, и Дробышев успокоенно почувствовал себя взбалмошным, капризным, по сути, простофилей, не умеющим заботиться о себе, не умеющим отказывать. И, кроме того, благородным и талантливым, которому за это кое-что можно простить.
Селянины выглядели почти акробатической парой: она легкая, тоненькая, с напряженной застывшей улыбкой, он высоченный, костистый, длиннорукий. Не обратив внимания на приглашение Дробышева садиться, он зашагал по кабинету взад-вперед, отшлепывая мокрые следы на паркете, бесцеремонно оглядывая книги, аквариум, кактусы. Тонкие губы его кривились, он хмыкал и подергивал плечом.
Она беспокойно следила за ним. Она уселась на краешек дивана, зябко съежилась; казалось, замерзла, хотя день был весенний, теплый.
Дробышев сел в свое кожаное кресло, спиной к окну, закинув ногу на ногу, показывая, что готов слушать.
Селянин продолжал молча ходить, разношенные ботинки его прихлюпывали. Вызывающе он разглядывал кабинет, а может, делал вид, что разглядывал, болезненно бледное лицо его дергалось в желчной усмешке. Он поджимал губы, всячески показывая, что не намерен нарушить молчание. Более невыгодно вести себя было трудно. В этом заключалось даже что-то любопытное.
Наверное, следовало подтолкнуть: «Итак, я вас слушаю» — что-нибудь в этом роде, но бес упрямства увлек Дробышева: ну, ну, давай, резвись, посмотрим, кто кого перемолчит.
Он усмехнулся.
— Костя! — сказала женщина измученно.
Она была куда моложе мужа, лет двадцать пять — двадцать семь, довольно милая внешность: короткая стрижка, слегка подкрашенное личико, припухшие красные глаза — следы недавних слез. Дробышев не сразу узнал ее — она была медсестрой в больнице, где он лежал года два назад. В белом халатике она тогда была совсем хороша; между ними даже что-то происходило — легкое, веселое…
Селянин резко взмахнул руками, как будто его дернули за какую-то ниточку, но, взглянув на жену, закивал, засуетился.
— Вот, полюбуйтесь, — он стал выгружать из папки бумаги, вырезки, рукописи. — Вот заключения. Акты комиссии. Рекомендуют. Предлагают. Три года прошло. Никого не интересует. Каждый откукарекался, а там хоть не рассветай.
— Простите, — Дробышев не притронулся к бумагам, — не знаю вашего имени-отчества…
Селянин подозрительно покосился на него.
— Константин, по батюшке Константинович. Я привык, что секретарша докладывает. Знаете, как они это делают, — он наклонился к Дробышеву, хихикнул, — пишут на листочке и кладут перед начальником, чтобы не затруднять их память. Поскольку визитных карточек у нас нет. Буржуазные предрассудки. Позвольте и супругу мою — Клавдия… Просто Клава. — Он чему-то усмехнулся. — Между прочим, монографию вашу я читал, весьма солидное сочинение, и я бы мог…
Дробышев предупреждающе- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (210) »