Федор Васильевич Гладков - Лихая година
Название: | Лихая година | |
Автор: | Федор Васильевич Гладков | |
Жанр: | Советская проза | |
Изадано в серии: | Повесть о детстве #3 | |
Издательство: | Советский писатель | |
Год издания: | 1954 | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Лихая година"
В романе "Лихая година", продолжая горьковские реалистические традиции, Фёдор Васильевич Гладков (1883 — 1958) описывает тяжелую жизнь крестьянства.
Читаем онлайн "Лихая година". [Страница - 5]
Сруб стоял на высоком кирпичном фундаменте поодаль от церкви, на вершине пологого склона, который спускался к речке. Этот склон и низина до поздней осени зеленели свежей травой, но теперь он был опалён зноем и казался покрытым пеплом. Раньше здесь паслись лошади и телята, а сейчас только чернели грачи и галки и долбили землю своими клювами. Перед срубом широким ворохом лежали старые, сизые доски, свежий тёс и штабеля оконных рам. И тут же рядом стояли один за другим новые гробы. На срубе тяпали топорами пожарник Мосей и колченогий Архип. Эго они когда‑то строили моленную, а теперь переделывали её на школу. Я долго издали смотрел на сруб, на стариков и не мог понять, зачем стоят здесь гробы. Потом вспомнил, как дедушка говорил, что Архип и Мосей не поспевают сколачивать домовины для холерных покойников.
Радость мою погасила гнетущая тревога. Я не выдержал и со всех ног побежал домой.
Навстречу с падогом в руке, в китайке, степенно шла Паруша. Она ещё издали крикнула мне своим поющим басом:
— Вырос‑то, вырос‑то как, лён–зелён!.. Беги‑ка ко мне. золотой колосочек, да обойми меня!..
Я бросился к ней и крепко обхватил её шею, когда она низко наклонилась надо мною.
— Я об тебе, бабушка Паруша, бесперечь думал.
— Милый ты мой! Любовь‑то детская—чище гремучего родничка. А вот кудерьки‑то свои где потерял? Бывало, играли они у тебя, как колокольчики, а сейчас голова‑то, как луковка. Ну, да ведь гумно‑то не солома красит, а зерно. Пойдём‑ка со мною в избу‑то — маманьку твою приветить. И зачем только на беду дедушка вас вытребовал? Гляди‑ка. какое у нас бездолье‑то — и мор, и глад, и скорбь… По мытарствам ходит богородица…
И она пошла рядом со мною, кряжистая, уверенная в своей силе. И совсем не видно было, что она голодает и угнетена скорбью. Большое лицо сё с серыми усиками было строго задумчиво, но молодые умные глаза пытливо оглядывали меня.
— Нас бог хранит: болезнь‑то мимо избы проходит. Она грязь да нечисть любит. А мухи у меня в доме не живут: окошки — на ставнях, да дерюгой завешиваем. ЕдУ в погребе держим и чистоту блюдём. Водичка — свеженькая, из колодца. Вот как надо от холеры‑то оберегаться. А тут ещё голодная горячка людей косит: беда за бедой идёт и бедой погоняет. Землица‑то вся сгорела — в пепел обратилась.
Она вошла в избу с властным достоинством и, положив три поклона, сердито пробасила:
— Грязища‑то, духотища‑то какая у вас, Анна! И от мух отбоя нет — роями носятся, заразу сеют… Как только вас бог хранит? Мыть, чистить надо избу‑то, в лепоте держать, как моленную.
Мать со слезами бросилась к ней в распахнутые руки и застыла у неё на груди, вздрагивая от радостных рыданий. Паруша обнимала её и гладила по голове со слезами на глазах.
— Ну… полетала птичка на воле, а счастье‑то — ветер в поле…
Она мягко оттолкнула мать и с лукавой усмешкой в глазах уставилась на отца. Он вышел из‑за стола и поклонился ей в пояс. Но она повелительно отмахнулась от него.
— Теперьча сам хозяйничай, Василий. На чужой‑то стороне, чай, ума–разума набрался. Нам, старикам, — самим до себя, о грехах да о душе думать надо.
Дедушка попрежнему сидел за столом в переднем углу, маленький, грязно–седой, а бабушка опиралась о край лавки, скорбно стонала, как больная, но в этих стонах она изливала свою радость, что мы возвратились из кромешной чужой стороны и опять — дома. Мать стояла перед Парушей и не сводила с неё радостных глаз. А Паруша как будто совсем не замечала перемены в облике матери, хотя я знал, что она очень приметлива Должно быть, она не хотела конфузить мать и оберегала её от гнева деда и бабушки.
— А вот своих‑то бородачей из избы не гонишь… — съязвил дедушка: — У шабров‑то падогом легко распоряжаться.
Паруша с суровым весельем в глазах вскинула голову.
— А у меня в избе всегда лишняя крошка хлеба найдётся. Мне гнать своих бородачей нужды нет: я сама от них в келью уйду. Мне, старой, на покой пора, а молодые своим умом жиоут. Похвалюсь, Фома: у вас у всех земелька‑то перегорела от беззаботности — на шее у бога сидели. А у меня хоть и тощой колосок, а с малым зёрнышком. Мы её, матушку, и кормили и поили. Сколь навозу вывезли из буераков да сколь бочек --">Книги схожие с «Лихая година» по жанру, серии, автору или названию:
Константин Георгиевич Паустовский, Сергей Николаевич Сергеев-Ценский, Валентин Петрович Катаев и др. - Советский военный рассказ Жанр: Советская проза Год издания: 1988 Серия: Антология военной литературы |
Федор Васильевич Гладков - Повесть о детстве Жанр: Советская проза Серия: Повесть о детстве |
Константин Георгиевич Паустовский, Сергей Николаевич Сергеев-Ценский, Валентин Петрович Катаев и др. - Антология русского советского рассказа. 40-е годы Жанр: Советская проза Год издания: 1987 Серия: Сельская библиотека Нечерноземья |
Другие книги автора «Федор Гладков»:
Константин Георгиевич Паустовский, Валентин Петрович Катаев, Вадим Михайлович Кожевников и др. - Великие дни. Рассказы о революции Жанр: Историческая проза Год издания: 1967 Серия: Антология военной литературы |
Федор Васильевич Гладков - Повесть о детстве Жанр: Советская проза Серия: Повесть о детстве |
Федор Васильевич Гладков - Маша из Заполья Жанр: Советская проза Год издания: 1987 Серия: Сельская библиотека Нечерноземья |
Вениамин Александрович Каверин, Константин Георгиевич Паустовский, Валентин Петрович Катаев и др. - Солдатский подвиг. 1918-1968 (Рассказы о Советской армии) Жанр: Военная проза Год издания: 1968 Серия: Школьная библиотека |