Андрей Ефимович Зарин - Пьяные сны

удивлению племянника, прошел к хозяйской конторке, зазвенел ключами, зашуршал бумагами и минут через пятнадцать, точь в точь, как хозяин, сказал:

-- В 9 часов запрешь магазин, а я уеду!

-- Хозяином стал, -- сказал Антипка, едва вышел Авдей Лукьянович.

-- А ты почем знаешь?

-- Надо быть так, ежели Никандр Семенович совсем лавку оставили.

Авдей Лукьянович с полной хозяйской самостоятельностью поехал по разным складам и набрал товару.

Затем он пообедал в гостинице и в 6 часов подъехал к подъезду "Пале-Рояль".

-- Афанасьев, Николай Игнатьевич, здесь остановился?

-- Номер 48, -- отвечал швейцар.

-- Дома?

Швейцар взглянул на доску, на которой висели ключи и сказал:

-- Надо быть дома!

Авдей Лукьянович степенно поднялся во второй этаж и постучал в дверь номера 48-го.

-- Войдите!

Он вошел в номер и ему навстречу поднялся высокий господин, тот самый, что приходил справляться о пропавшем агенте.

-- Доверенный из магазина бывшего Архипова, -- сказал Авдей Лукьянович и улыбнулся, -- не узнали-с?

-- Признаться, да! С чем приехали? Чайку не хотите ли?

-- Пожалуйста. По делам приехал, -- ответил Авдей Лукьянович, степенно усаживаясь, -- первое, по счетику уплатить, -- и он вынул бумажник, -- второе, на предмет товара. Выбрать кой-чего, и потом так...

-- Отлично-с, сейчас чайку соорудим и все сделаем!

Он вышел распорядиться, а Авдей Лукьянович плотнее уселся в кресло и степенно расправил свою кудельную бороду.

Час спустя, коммисионер от Торонтона, провожал Авдея Лукьяновича и взволнованно говорил:

-- Так вы уверены в этом?

-- Помилуйте, Николай Игнатьевич, как можно в этаком деле уверенным быть. Думается так и приметы есть, -- отвечал Авдей Лукьянович, вскидывая на комиссионера свои мышиные глазки.

-- Я сегодня же поеду и заявлю!

XIII.

Что нашли в ларе

Был ранний утренний час, когда Игнатьиха подняла отяжелевшую голову с подушки и раскрыла заспанные глаза от сильного, тревожного стука в дверь.

Она вскочила и торопливо отодвинула засов. В кухню вошел Корней и тревожно прошептал:

-- Буди хозяина! Полиция идет. С обыском!

Игнатьиха перепугалась, сама не зная чего, и метнулась в хозяйские комнаты.

На диване, свесив голову, спала Таня в грязной нижней юбке с распущенными волосами, упавшими до самого пола.

На кровати лицом вниз храпел полуодетый Чуговеев.

Игнатьиха подбежала к нему и удала трясти его за плечо, крича:

-- Вставай, хозяин, полиция пришла! Слышь, обыск!

Чуговеев поднял голову, раскрыл глаза и сел на постели.

-- Позволите? -- раздался из соседней комнаты вкрадчивый голос и на пороге спальной показался помощник пристава, а за ним несколько человек.

-- Сделайте одолжение, -- ответил угрюмо и спокойно Чуговеев, надевая пиджак. -- С чем пожаловали?

Рядом с помощником стояли полицейский агент Патмосов и высокий господин, второй комиссионер от Тороптона. Из столовой выглядывали околоточный, понятые, а позади их толкались Федор Павлович, Антипка и мальчишки. Только Авдей Лукьянович остался внизу и там чутко прислушивался к шуму над своей головой.

-- Вы, Никандр Семенович Чуговеев? -- спросил помощник.

-- Я самый!

-- А это кто?

-- Это? Игнатьиха, в услужении у меня. Стряпуха!

-- Так-с. А это?

Чуговеев выпрямился и рябое отекшее лицо его приняло торжественное выражение.

-- Татьяна Николаевна Сигина, -- ответил он, -- моя нареченная невеста.

Растрепанная, простоволосая Таня быстро отвернулась лицом к окну.

-- Так-с. А паспорт у Татьяны Николаевны имеется?

-- Паспорт? -- повторил Чуговеев и кивнул. -- Есть! Она по желтому билету живет. Ну, что? Довольно?

-- Вполне, -- сказал помощник, -- а теперь позвольте нам осмотр вашей квартиры сделать.

-- Для чего?

-- В санитарных целях. Почему это у вас такой сильный запах?

-- Ждановскою жидкостью пахнет, --

--">