Вячеслав Яковлевич Шишков - Том 2. Повести. Рассказы. Очерки (1918-1938)

автором: «1924 г.».

Материалом для рассказа «Свежий ветер» послужили непосредственные наблюдения писателя над жизнью деревни в первые годы существования советской власти, в частности впечатления, полученные нм при посещении в начале 20-х годов Лужского уезда Петроградской губернии. «Я в тех местах жил два лета, видел комсомольцев, собрал материал», — сообщал В. Я. Шишков в письме к П. С. Богословскому от 17 марта 1926 года («В. Я. Шишков, Неопубликованные произведения. Воспоминания о В. Я. Шишкове. Письма», Л. 1956, стр. 264–265). Уже в очерках «С котомкой», написанных в октябре 1922 года как раз по возвращении из Лужского уезда, Шишков приводит рассказ одного сельского врача о случае, который наряду с личными впечатлениями писателя лег в основу сюжета «Свежего ветра».

«…Выписался недавно один больной, — говорит доктор, — пожилой крестьянин, жил с двумя сыновьями и с женой, пьянствовал и парней приучил пить. Жену ругал, бил, истязал, и сыновья помогали… Так продолжалось больше года. Жена от побоев в старуху превратилась, оглохла, но вот пришел сын-красноармеец к сразу вступился за мать: „Вот что, отец, ты лучше оставь, теперь не прежние права. А то плохо будет. Упреждаю!“ Целый месяц красноармеец с батькой воевал, и кончилось тем, что однажды в ссоре сгреб ружье, да и царапнул в старика. Я думал, что умрет, — нет, ожил. Руку только пришлось отнять. Пока лежал, говорил: „Поправлюсь, и его убью, и старуху убью“. Однако все обошлось хорошо. Фактик этот возымел… свое действие… Мужики вдруг почуяли, что пришла какая-то новая сила — их дети, красноармейцы, — и эта сила вступается за слабого… Многие мужички призадумались» (Вяч. Шишков, Полн. собр. соч., т. XI, ЗИФ, 1927, стр. 18).

В тех же очерках «С котомкой» писатель не раз сам прямо формулирует мысль, послужившую лейтмотивом «Свежего ветра», — мысль о первостепенной роли крестьянской молодежи в преобразовании жизни деревни: «…как будто начинает въедаться в жизнь свежая струя: с одной стороны, возвратившиеся пленные… с другой, и это из главных главное — мужичья молодежь, потрепавшаяся в вихре революции по широкому лицу России. У них и взгляд шире — народ бывалый, и к старому укладу отвращение, у них воля и тяга к новой, красивой жизни» (там же, стр. 62).

ОТЕЦ МАКАРИЙ

Впервые под заглавием «Отец Макарий приблудный поп» опубликовано в журнале «Сибирь», 1926, № 3. Вошло в XII том Полного собрания сочинений, в сборник произведений Шишкова «Пурга. Повести и рассказы», изд-во «Недра», М. 1931, в сборник «Сибирь в художественной литературе», Новосибгиз, 1938. Печатается по тексту книги: Вяч. Шишков, Пурга. Повести и рассказы о старой Сибири, Новосибгиз, 1938, где рассказ датирован автором: «Сухум. Декабрь 1925 г.».

АЛЫЕ СУГРОБЫ

Впервые опубликовано в журнале «Красная новь», 1926, № 10. Вошло в XII том Полного собрания сочинений и в сборники произведений Шишкова «Алые сугробы», изд-во «Пролетарий», Харьков, 1927; «Пурга», изд-во «Недра», М. 1931. Печатается по тексту книги: Вяч. Шишков, Пурга. Повести и рассказы о старой Сибири, Новосибгиз, 1938, где рассказ датирован автором: «1925 г.».

В письме к П. С. Богословскому от 17 марта 1926 г. Шишков говорит об этом рассказе следующее: «„Алые сугробы“ — в бытность мою в 1913 году на Чуйском тракте встретил вечером возле нашего изыскательского стана двух оборванцев, сидевших у костра. Оказались — крестьяне (самоходы), искавшие за горами, в Сойотии, в Урянхайском крае хорошей земли. Землю нашли, теперь возвращаются домой, в свою российскую деревню, чтоб на будущий год скопом переселяться.

В пути терпели неимоверные лишения — вроде описанных мною» («В. Я. Шишков, Неопубликованные произведения. Воспоминания о В. Я. Шишкове. Письма», Л. 1956, стр. 265).

Сравнивая текст «Алых сугробов» с изложенными в письме подлинными фактами, мы видим, что эти последние под пером писателя получили совершенно определенную интерпретацию. Шишковым был сделан акцент прежде всего на «неимоверные лишения», которые терпели в пути крестьяне, сделан для того, чтобы как можно более выразительно показать готовность нищего, обезземеленного крестьянства преодолеть и вынести любые невзгоды и трудности, лишь бы обрести иное, чем у них, более достойное и приемлемое для человека существование. В как бы дополняющих друг друга образах трезвого сурового реалиста Степана и мечтателя Афони воплощена тяга мужика не только к сытой и обеспеченной, но и --">