Библиотека knigago >> Проза >> Русская классическая проза >> Около караульного

Николай Александрович Лейкин - Около караульного

Около караульного
Книга - Около караульного.  Николай Александрович Лейкин  - прочитать полностью в библиотеке КнигаГо
Название:
Около караульного
Николай Александрович Лейкин

Жанр:

Русская классическая проза

Изадано в серии:

На лоне природы

Издательство:

С.-ПЕТЕРБУРГЪ Типографія Р. Голике, Троицкая улица, д. No. 18. 1893.

Год издания:

-

ISBN:

неизвестно

Отзывы:

Комментировать

Рейтинг:

Поделись книгой с друзьями!

Помощь сайту: донат на оплату сервера

Краткое содержание книги "Около караульного"

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра». Большое влияние на творчество Л. оказали братья В.С. и Н.С.Курочкины. С начала 70-х годов Л. - сотрудник «Петербургской газеты». С 1882 по 1905 годы — редактор-издатель юмористического журнала «Осколки», к участию в котором привлек многих бывших сотрудников «Искры» — В.В.Билибина (И.Грек), Л.И.Пальмина, Л.Н.Трефолева и др. Основная тема многочисленных романов, повестей, пьес, нескольких тысяч рассказов, очерков, сценок Л. - нравы петербургского купечества. Однако комизм, с каким Л. изображал серость купеческо-мещанского быта, носил поверхностный характер. Основной жанр Л. - сценки. Даже его романы («Стукин и Хрустальников», 1886, «Сатир и нимфа», 1888, и др.) представляют собой ряд сцен, связанных единством лиц и фабулы. Л. привлек в «Осколки» А.П.Чехова, который под псевдонимом «Антоша Чехонте» в течение 5 лет (1882–1887) опубликовал здесь более двухсот рассказов. «Осколки» были для Чехова, по его выражению, литературной «купелью», а Л. - его «крестным батькой» (см. Письмо Чехова к Л. от 27 декабря 1887 года), по совету которого он начал писать «коротенькие рассказы-сценки».


Читаем онлайн "Около караульного". Главная страница.

стр.

Н. А. Лейкинъ ОКОЛО КАРАУЛЬНАГО ЮМОРИСТИЧЕСКІЕ ОЧЕРКИ ПОДГОРОДНОЙ ДЕРЕВЕНСКОЙ ДАЧНОЙ ЖИЗНИ

Въ подгородномъ уголкѣ.
Спускались холодныя осеннія сумерки, хотя на западѣ, за рѣкой багровѣла еще красная полоса вечерней зари. Заводскій сторожъ Миней въ тулупѣ и рваной шапкѣ вышелъ уже за ворота завода и сѣлъ въ караулку у калитки. Дабы не быть безъ дѣла, онъ тотчасъ же распустилъ клубокъ пряжи, задѣлъ конецъ ея за гвоздь, вбитый въ стѣнѣ караулки, и принялся плесть сѣть. Въ это время возвращался на заводъ съ охоты молодой человѣкъ въ кожаной курткѣ, высокихъ сапогахъ и съ ружьемъ и яхташемъ за спиной. Поровнявшись съ калиткой, онъ пріостановился, заглянулъ въ караулку и проговорилъ:

— Ужъ засѣлъ? Караулишь?

— Караулю. Что жъ мнѣ и дѣлать-то, какъ не караулить? На то я сторожъ. Ужъ такая моя обязанность, отвѣчалъ Миней, не переставая дѣлать ячейки сѣти.

— Караулить-то, кажется, нечего. Кирпичный заводъ, такъ что изъ него взять!

— Мы главнымъ образомъ хозяйскую усадьбу караулимъ. Опять же контора и приказчичій домъ.

— А не караулить, такъ, думаешь, воровать начнутъ?

— Въ лучшемъ видѣ. Да и не изъ одной усадьбы, а и съ завода. Теперича полки, формы, желѣзо какое отъ машинъ.

— Неужто такія громоздкія вещи, какъ полки? Вѣдь это доски.

— Чего угодно сопрутъ. Рабочихъ лошадей — и тѣхъ сведутъ.

— Ну, ну, ну…

— Въ лучшемъ видѣ… Нониче народъ ой-ой! Держи ухо востро. Вѣдь вотъ ужъ у насъ два ведра желѣзныя сперли, веревки тоже сперли.

— Кто же это? Свои?

— Зачѣмъ свои? Тутъ по всей округѣ воры. Вездѣ воры. Только чужимъ и живутъ. Страсть какъ воруютъ. Пить, ѣсть надо, выпить хочется — ну, и тащатъ.

— Что жъ это, голодный годъ, что ли? Изъ-за голоднаго года?

— Здѣсь не голодныхъ-то годовъ и не бывало. Всегда голодный. Коли не сѣютъ, не жнутъ, такъ съ него сытымъ-то быть!

— Отчего же не сѣютъ и не жнутъ?

— Народъ набаловался. Пригородный народъ. Лѣнь-то, матушка, прежде насъ родилась. Вѣдь чтобъ посѣять-то, надо распахать землю, да унавозить ее. А тутъ укралъ — и сытъ. Опять же и пріѣзжающіе охотники народъ испортили. Тутъ крестьяне чѣмъ живутъ? Господскую охотничью собаку кормитъ — вотъ и самъ живъ. За охотникомъ ружье потаскалъ на охотѣ — и пьянъ съ бариномъ напился, и полтину серебра отъ него на похмелье получилъ. А нѣтъ барина въ пріѣздѣ — ну, ищетъ, гдѣ что плохо лежитъ.

— Да у кого воровать-то?

— Другъ у друга воруютъ. Упалъ пьяный, а тверезый идетъ — тутъ онъ съ него и сапоги стащитъ и кафтанишко. Недавно у насъ двоихъ рабочихъ въ лоскъ обобрали. Такъ ужъ по кабакамъ и сидятъ, такъ ужъ и караулятъ пьяныхъ. Чуть вышелъ — за нимъ. У одного спиньжакъ сняли, а у другого сапоги и гармонію… А въ спиньжакѣ-то платокъ, въ платкѣ три рубля было припасено, чтобы въ свое мѣсто въ деревню послать. Да и не у пришлаго рабочаго воруютъ, а у своего брата односельца.

— Воръ у вора дубину укралъ… засмѣялся молодой человѣкъ.

— Именно… Да вотъ нониче былъ такой случай. Напился въ кабакѣ Иванъ Башковъ изъ Чумазова, а другой, тоже Иванъ, Иванъ Клюквинъ изъ Оглоблиной былъ тверезый и сталъ караулить его. Иванъ Башковъ вышелъ изъ кабака чуть не на карачкахъ. Иванъ Клюквинъ за нимъ. Башковъ по дорогѣ въ лѣскѣ свалялся и уснулъ. Клюквину этого только и надо. Сейчасъ съ него сапоги долой. Снялъ, да и не продалъ, а самъ ходитъ въ нихъ. Чудесно. Прошла недѣля. На Ивана Богослова напился Клюквинъ и свалился гдѣ-то. А Иванъ Башковъ еще только въ кабакъ идетъ и тверезый. Увидалъ… Видитъ, пьяный до безчувствія лежитъ. Подошелъ и снялъ съ Клюквина сапоги. Приноситъ домой, глядь — сапоги-то на Клювинѣ его, Башкова.

— Да откуда ты это все узналъ? Этого даже и узнать невозможно. Все это вздоръ.

— Ну, вотъ… Кабатчикъ сказывалъ. Вѣдь они передъ кабатчикомъ-то не стѣсняются. Ему всѣ ихъ дѣла извѣстны.

— Кто же это станетъ воровствомъ хоть бы и передъ кабатчикомъ похваляться!

— Здѣсь похваляются! Здѣсь прямо… Здѣсь безъ зазрѣнія совѣсти… Встрѣчаются двое къ примѣру… Сейчасъ такой разговоръ: «Много ли изъ Охлебышева-то лѣса деревъ уворовалъ?» — «Четыре дерева Богъ послалъ». — «Ну, а я шесть спроворилъ». Зимой только тѣмъ и занимаются, что воровскую порубку дѣлаютъ по лѣсамъ.

— Да вѣдь тамъ караульный.

— Что караульный! Караульный за десять рублей на своихъ харчахъ живетъ. Далъ ему на сороковку — онъ и не смотритъ, бери сколько хочешь, только
стр.

Оставить комментарий:


Ваш e-mail является приватным и не будет опубликован в комментарии.