Анатолий Тихонович Гладилин - Сахаров меня пытался отговорить (интервью)

Тарковского вы тоже застали во время последней болезни?

- Я знал Тарковского с молодости, с самого начала, когда они еще в тандеме с Андроном Кончаловским шли. Потом, когда их пути уже разошлись, я случайно встретился в Париже с Кончаловским, и он мне сказал: когда увидишь Андрея, передай ему, что, если он приедет в Америку, я клянусь, что он получит фильм в Голливуде...

Тарковский снял свой последний фильм, и я тоже намеревался поучаствовать в его раскрутке. Андрей же тогда был занят тем, чтобы сына из СССР выпустили. Прихожу на пресс-конференцию, а Тарковский про фильм ничего не говорит - только о сыне. Французы все вопросы про кино - а он опять о своем...

Дошли до творческих планов, Тарковский говорит, что его приглашают в Америку, звонили с такой-то киностудии, звали работать, будто уже и миллион долларов для этого есть, но он им отказал - зачем ему миллион, когда ему сын нужен... (Я сам в то время вытаскивал младшую дочь, так что ситуация мне была близка.)

После конференции Андрею говорю: я все тобой сказанное записал, завтра-послезавтра весь текст пойдет на Союз. Но лучше бы ты пришел к нам в студию и отдельно наговорил на эту тему столько, сколько хочешь. И он пришел к нам на радио и говорил про сына.

Это было его последнее интервью на "Свободе" - меньше чем через год стало известно о его болезни. Мне позвонил из Штатов Аксенов и сказал, что Андрей болен, в очень тяжелом состоянии, а ты дружен с Мариной Влади найди ее, чтобы она уговорила своего профессора (а муж Влади - самый главный онколог) и он взял Тарковского к себе. Но Тарковский уже лежал в этой клинике, и они делали все возможное...

В этой же клинике и закончилась жизнь Андрея, но он успел увидеть сына. У меня сложилось впечатление, что произошло это после того, как в клинику к Тарковскому пришли два чиновника из советского посольства - как будто чтобы убедиться: да, болен неизлечимо - и после этого вопрос быстро решился. Сын приехал и получил за фильм отца премию Каннского фестиваля...

- Андрей Тарковский предпочел для эмиграции Италию.

- Мы с ним говорили об этом. Я спросил: почему Италия? И Андрей сказал: она больше походит на Россию, там такой же бордель, как у нас... И я его понимаю: в Англии, в Германии - размеренный образ жизни, к которому надо привыкать, а мы все искали каких-то привычных деталей...

- Насколько Париж стал вашим вторым домом? Ваша жизнь там достаточно спокойна?

- В смысле социальной обеспеченности - вполне: там мне положена пенсия, по российским меркам более чем приличная, - и сравнивать неудобно с теми деньгами, которые мне платили бы здесь. Кроме того, я ведь еще и русский писатель...

- Живете там замкнуто?

- Вообще, когда уходишь с головой в новую вещь, то стараешься, чтобы тебя по возможности ничто не отвлекало, - буквально ложишься на дно. В Париже я живу в ближайшем пригороде, найти мой телефон довольно трудно, и на случайные звонки стараюсь не отвечать...

Георгий ЕЛИН

21.05.2001

"Новая газета"

--">