Анна Андреевна Ахматова - От царскосельских лип: Поэзия и проза

довольно модном тогда курорте близ Нарвы. Аня была худенькой стриженой девочкой, ничем не примечательной, довольно тихонькой и замкнутой.

Дружба пришла позже, когда мы жили в одном и том же доме в Царском Селе, близ вокзала, на углу Широкой улицы и Безымянного переулка.

Аня писала стихи и очень изменилась внутренне и внешне. Стала стройной, с прелестной хрупкой фигурой, с черными, длинными и густыми волосами, прямыми, как водоросли, с большими светлыми глазами, странно выделявшимися на фоне черных волос и темных бровей и ресниц. Она была неутомимой скиталицей-пешеходом, лазала как кошка и плавала как рыба.

Из воспоминаний В. Срезневской, в девичестве Тюльпановой

Ночь моя – бред о тебе…

Ночь моя – бред о тебе,

День – равнодушное: пусть!

Я улыбнулась судьбе,

Мне посылающей грусть.

Тяжек вчерашний угар,

Скоро ли я догорю,

Кажется, этот пожар

Не превратится в зарю.

Долго ль мне биться в огне,

Дальнего тайно кляня?…

В страшной моей западне

Ты не увидишь меня.

1909

Киев

Забытое четверостишие

Глаза безумные твои

И ледяные речи,

И объяснение в любви

Еще до первой встречи.

1909(?)

Пестро вертится карусель…

Пестро вертится карусель,

И какие-то новые дети

Из еще не бывших столетий

Украшают в Сочельнике ель.

Из чернового варианта «Поэмы без героя»

* * *

С Колей Гумилевым Аня познакомилась в Сочельник… Мы вышли из дому, Аня и я с моим младшим братом, прикупить какие-то украшения для елки, которая всегда бывала у нас в первый день Рождества. Около Гостиного двора мы встретились с мальчиками Гумилевыми… Встретив их на улице, мы дальше пошли уже вместе, я с Митей, Аня с Колей за покупками.

Валерия Срезневская. «Дафнис и Хлоя»

Константин Сомов. Дафнис и Хлоя.

Валерия Срезневская, в ту пору еще Валечка Тюльпанова, видимо, была не совсем в курсе дела, утверждая, что Коля в тот Сочельник впервые увидел Аню Горенко. Судя по стихотворению Ахматовой, где она говорит об «объяснении в любви еще до первой встречи», Гумилев, гимназист 7-го класса, еще раньше обратил внимание на подругу Валечки – зеленоглазую, черноволосую, сказочной гибкости и худобы грустную диковатую девочку – и, не зная ее имени, окрестил русалкой.

* * *

Встречу в Сочельник 1903 года никогда не забывал и Николай Гумилев, несмотря на все свои многочисленные любовные приключения. В плане книги о Николае Гумилеве, человеке и поэте, которую Ахматова не успела окончить, главка о начале их отношений обозначена так: «Дафнис и Хлоя (Царскосельская идиллия)».

Дафнис и Хлоя – образ из посвященного Ахматовой стихотворения Гумилева – «Современность» (1911 год):

Я закрыл «Илиаду» и сел у окна.

На губах трепетало последнее слово.

Что-то ярко светило – фонарь иль луна,

И медлительно двигалась тень часового.

Я так часто бросал испытующий взор

И так много встречал отвечающих взоров,

Одиссеев во мгле пароходных контор,

Агамемнонов между трактирных маркеров.

Так, в далекой Сибири, где плачет пурга,

Застывают в серебряных льдах мастодонты,

Их глухая тоска там колышет снега,

Красной кровью – ведь их – зажжены горизонты.

Я печален от книги, томлюсь от луны,

Может быть, мне совсем и не надо героя…

Вот идут по аллее, так странно нежны,

Гимназист с гимназисткой, как Дафнис и Хлоя.

Читая «Гамлета»

1

У кладбища направо пылил пустырь,

А за ним голубела река.

Ты сказал мне: «Ну что ж, иди в монастырь

Или замуж за дурака…»

Принцы только такое всегда говорят,

Но я эту запомнила речь, —

Пусть струится она сто веков подряд

Горностаевой мантией с плеч ^[2].

1909 (1945)

Киев

2

И как будто по ошибке

Я сказала: «Ты…»

Озарила тень улыбки

Милые черты.

От подобных оговорок

Всякий вспыхнет взор…

Я люблю тебя, как сорок

Ласковых сестер.

1909 (1945?)

Киев

Из завещания Васильки

А княгиня моя, где захочет жить,

Пусть будет ей вольная воля,

А мне из могилы за тем не следить,

Из могилы средь чистого поля.

Я ей завещаю все серебро ^[3],

…

1909

И когда друг друга

--">