Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк - На рубеже Азии. Очерки захолустного быта
Название: | На рубеже Азии. Очерки захолустного быта | |
Автор: | Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк | |
Жанр: | Русская классическая проза | |
Изадано в серии: | Библиотека «Огонек» | |
Издательство: | Правда | |
Год издания: | 1958 | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "На рубеже Азии. Очерки захолустного быта"
Мамин-Сибиряк — подлинно народный писатель. В своих произведениях он проникновенно и правдиво отразил дух русского народа, его вековую судьбу, национальные его особенности — мощь, размах, трудолюбие, любовь к жизни, жизнерадостность. Мамин-Сибиряк — один из самых оптимистических писателей своей эпохи.
В первый том вошли рассказы и очерки 1881–1884 гг.: «Сестры», "В камнях", "На рубеже Азии", "Все мы хлеб едим…", "В горах" и "Золотая ночь".
Мамин-Сибиряк Д. Н.
Собрание сочинений в 10 т.
М., «Правда», 1958 (библиотека «Огонек»)
Том 1 — с. 169–244.
Читаем онлайн "На рубеже Азии. Очерки захолустного быта". [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (44) »
В чистой комнатке, в дальнем углу, стояла громадная двухспальная кровать, скрытая под шерстяным пологом; налево от двери стоял письменный стол отца; несколько дешевых стульев было расставлено вокруг стен; коричневый диван, перед ним «десертный» стол, а налево от дверей стоял громадный комод, оклеенный красным деревом. Этот комод составлял исключение в нашей скромной мебели, и я часто рассматривал эту диковинную вещь, лучше которой ничего не мог себе представить. Я гладил рукой полированное дерево, прикладывал к нему щеку, дышал на него, наблюдая, как пар от дыхания мокрым пятном ложился на политуру и быстро высыхал; но медные ручки ящиков приводили меня просто в восторг и своим блеском и своей изящной работой в форме переплетавшихся между собой змеек. Отдельно от всей остальной мебели стоял высокий посудный шкаф, занимавший самое видное место: за его стеклами была собрана вся наша лучшая столовая и чайная посуда, две фарфоровых куклы, несколько кондитерских сахарных яичек и полдюжины ярко-расписанных фарфоровых тарелок, на которых в торжественных случаях подавалось варенье и десерт. Вообще, сквозь всю нашу скромную обстановку проходило несколько вещей каким-то исключением, и на них, кажется, сосредоточено было все внимание моей матери: она так всегда берегла их и каждый раз с особенным удовольствием вынимала их откуда-нибудь из глубины сундука потому, вероятно, что они безмолвно напоминали ей о лучшем времени. В числе этих вещей были знаменитый комод, рукомойник, две столовых и полдюжины чайных серебряных ложек, несколько разрозненных чайных чашек, медные кастрюли, полдюжины фарфоровых тарелок, и, кажется, к ним же принадлежала знаменитая картина, с которой, по-видимому, у матери связано было или какое-нибудь хорошее воспоминание, или, может быть, даже суеверная надежда, что существование этой картины тесно связано с существованием всей нашей семьи. Что такие фамильные суеверия существуют и передаются из одного поколения в другое, в этом, вероятно, убедился всякий мало-мальски наблюдательный человек.
— Это еще когда мы в Махнёвой жили, — неизменно приговаривала мать каждый раз, вынимая какой-нибудь медный подсвечник или старинную фарфоровую чашку, причем непременно припоминалось с необходимыми подробностями какое-нибудь событие из жизни нашей семьи, так что по этим чашкам, тарелкам и ложкам можно было восстановить очень подробно историю нашего семейства — каждая чашка, каждое блюдечко говорили за себя.
— Вот эту чашку с розовыми цветочками подарил тебе твой крёстный, — говорила мать, повертывая перед моим носом небольшую красивую чашку. — Тогда Викентий Афанасьевич купил в городе кобылицу, приезжает домой и говорит: «Пашенька, посмотри, какую я лошадь купил в городе», — а крёстный-то из-за его спины выставил эту чашечку и говорит: «А я вот крестнику чашечку тоже купил»…
«Когда мы жили в Махнёвой» — это было началом и концом всякого разговора в этих случаях, потому что в Махнёвой остались лучшие воспоминания нашей семьи, когда у нас была знаменитая кобылица, которую не могла обогнать в Махнёвском заводе ни одна лошадь, и много знакомых; мать относилась с каким-то суеверным чувством ко всякой вещи, которая --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (44) »
Книги схожие с «На рубеже Азии. Очерки захолустного быта» по жанру, серии, автору или названию:
Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк - Сократ Иваныч Жанр: Русская классическая проза Год издания: 1958 Серия: Сибирские рассказы |
Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк - По дешевой цене Жанр: Русская классическая проза Год издания: 1958 Серия: Сибирские рассказы |
Другие книги из серии «Библиотека «Огонек»»:
Артур Игнатиус Конан Дойль - Женитьба бригадира Жанр: Исторические приключения Год издания: 1966 Серия: Библиотека «Огонек» |
Роберт Льюис Стивенсон - Собрание сочинений в 5 томах. Том 4. Похищенный. Катриона Жанр: Классическая проза Год издания: 1981 Серия: Библиотека «Огонек» |
Виктор Платонович Некрасов - Переправа Жанр: Военная проза Год издания: 1990 Серия: Библиотека «Огонек» |
Роберт Льюис Стивенсон - Путешествие внутрь страны. Рассказы и повести. Жанр: Историческая проза Год издания: 1967 Серия: Библиотека «Огонек» |