Петр Андреевич Павленко , Татьяна Тэсс - Разгром Колчака

Вбирая в себя отряды партизан, волоча десятки тысяч пленных и ставя на местах ревкомы, дивизия ползла к Иркутску.

Она двигалась, похожая на армию грузчиков и интендантов. На дорогах перед нею валялось добро всей Сибири, бродили стада голодных лошадей.

Впрягая коней в сани и подводы, дивизия расчищала тракт от добра. Дивизия везла с собой хлеб, патроны, колеса, железо, части машин, орудия, бумагу, типографские приборы, лекарства и сотни ящиков с дорогой церковной утварью.

Бойцы превратились в ямщиков и грузчиков, и лишь к 13 марта, когда все бригады входили в Иркутск, приоделись и приосанились.

Улицы были полны народа. На углах стояли ледяные скульптуры, сделанные местным инженером в честь 30-й дивизии. Прозрачный ангорский лед синел, как мрамор. Легкое дымчатое солнце казалось жарким.

Война на востоке была закончена. И однако же отдых был в Иркутске не долог. Чита, где засел атаман Семенов с японцами, грозила новой бедой.

В апреле 30-я дивизия располагается на реке Селенге, прикрыв пути к Байкалу со стороны Забайкалья и Монголии.

Еще не забыв тяжелых боев, не залечив своих ревматизмов, 30-я взялась за строительство укреплений на фронте в 300 километров.

Дивизия была та и не та. В ней числилось теперь 46 тысяч бойцов, столько, сколько не было ни в одной другой дивизии Красной Армии, и все они были прекрасно одеты, обуты, могуче оснащены техникой. Все, чем располагали Колчак и союзники, попало в руки 30-й, и по праву авангардной она превратилась теперь в самую богатую. В ней было 12 тысяч лошадей с сильнейшим обозом, 300 орудий и 530 пулеметов.

Она была та и не та.

Еще много оставалось в строю бойцов, командиров и политработников, дравшихся в восемнадцатом году за Кунгур, стоявших в девятнадцатом на Каме и проделавших великий Сибирский поход, но основную массу составляли новые люди.

Со всеми ими нужно было работать, не покладая рук.

Грозила бедой Чита. На Дальнем Востоке поднимался народ против японцев. И 30-я неутомимо готовилась к встрече с японцами. Пройдя с победой всю Сибирь от Урала, она крепко берегла свою славу. «Мы всегда побеждали, назад де глядя», — говорили старики. Предполагалось, что не позже октября начнется боевая работа и у Байкала, и даже в Приморье, у берегов Японского моря.

В середине лета из дивизии на Дальний Восток выехало 60 человек командиров. Они должны были пробраться к приамурским партизанам и подготовить их к осенним сражениям. Дивизия отобрала лучших, и в той славе, которую позднее стяжали себе дальневосточные партизаны боями у Волочаевска, Спасска и Хабаровска, 30-я законно имеет и свою боевую долю.

В середине же лета в дивизии была раскрыта подготовка к восстанию. Собрались восстать бойцы из бывших колчаковцев. Они требовали роспуска по домам и не желали драться с японцами, но не были поддержаны основной массой бойцов, были разоблачены и оказались белыми офицерами, скрывшими свои чины и поступившими в качестве рядовых.

Японцы пытались разложить единство 30-й, но это не удалось. Дивизия ждала боев с японцами. Старые командиры все время жаловались на безделье, на скуку. Уж снились им города, кровавые бои, тонкие хитрые операции. В конце августа 1920 года дивизия получила приказ приготовиться к выступлению, дать наряд на эшелоны.

Стало известно — главное командование решило отправить 30-ю дивизию на Врангелевский фронт.

Дивизия заказала 140 эшелонов.

Это было что-то невероятное, неслыханное, по тем годам с трудом выполнимое дело.

Ей дали 101, по 40 вагонов каждый, 3 эшелона в сутки.

Судьба Юденича, Колчака и Деникина уже решилась осенью 1919 года, но республика еще не могла считать себя на мирном положении, и через год Антанта, видя разгром русских белогвардейцев, приготовляла новые силы к борьбе против Советов. Готовились белофинны суетились поляки, развивали бурную деятельность на востоке японцы, и казачьи атаманы под покровительством японских офицеров шли огнем и мечом на Приморье и Забайкалье. На Украине орудовал Петлюра, в Азербайджане продавали Баку и нефть муссаватистские бандиты, в Грузии активизировались, собрав к себе и питая контрреволюцию, грузинские меньшевики. Надо было скорее кончать с внутренним фронтом. Надо было торопиться, быть в готовности перед еще невиданными опасностями. В апреле 1920 года Азербайджан стал советским, и тогда зашевелились на западе поляки. Возбуждаемые Францией, которая тогда вела активную антисоветскую --">