Евгений Яковлевич Савицкий - Небо — для смелых

редкость — с реактивным фашистским истребителем, но записать его на свой счет не пришлось.

И уж совсем свежи в памяти события послевоенных лет: полеты на советских сверхзвуковых машинах разных марок, массовое освоение их нашими летчиками.

Такова, весьма обзорно, конечно, внешняя канва моей профессиональной службы. А за ней — непростая и кое в чем довольно типичная история бывшего беспризорника, которого Советская власть буквально за руку, шаг за шагом вводила в большую жизнь и который стал благодаря этому маршалом авиации. За ней — история становления и мужания целого поколения, спроецированная на историю становления и мужания первого в мире социалистического государства. Обо всем этом — книга, ни в коей мере не претендующая на некую «всеобъемлемость» даже в описании личной судьбы автора, не говоря уже об описании всего того, чем жили страна и народ! Это скорее попытка как-то суммировать ответы на наиболее частые вопросы, с которыми обращаются ко мне слушатели различных аудиторий, где приходится выступать. И попытка поразмышлять вместе с читателем о том, как происходит гражданское и воинское мужание, что следует делать молодым людям, чтобы главнейшим долгом для них стало приумножение всего завоеванного трудом и доблестью старших поколений. И чтобы никогда никакому атомному или иному маньяку не пришла в голову самоубийственная мысль вновь испытывать на крепость священные границы нашего Отечества.

Трудный взлет

Мне и сегодня трудно мотивировать свое решение стать летчиком каким-то единственным моментом или событием. Бесспорно одно: решение это не было случайным. Разбег к первому взлету оказался длительным и достаточно ухабистым.

Родился я и провел детские и юношеские годы в портовом Новороссийске. В семь лет остался без отца — он был стрелочником, а потом весовщиком на железной дороге. В семье нас росло четверо мальчишек. Советской власти шел только первый год, и матери трудно было поить, кормить, обувать и одевать нас, хоть как-то сводить концы с концами. Тяжелое было время: гражданская война, иностранная военная интервенция и, как результат, — разруха и голод в неурожайных двадцатом-двадцать первом годах. Нужда пришла в наш дом отчаянная. Пришлось самому идти добывать себе кусок хлеба. И как быть, если ты десятилетний мальчишка? Очень скоро оказался в компании таких же беспризорников. Надо ли подробно описывать, что это такое? Спали где придется, питались чем доведется.

Беспризорные университеты закончились для меня вполне благополучно — детским домом. По тем временам житье там было вполне приличным. Страна силами прежде всего чекистов-дзержинцев взяла на себя заботу о тысячах обездоленных детей. Постепенно возвращалась жизнь на заводы, фабрики. Вскоре при цементном заводе «Пролетарий» открыли фабрично-заводское училище. И нас, детдомовцев, зачислили в первый набор учащихся этого ФЗУ.

Конечно, не сравнишь те училища с нынешними ПТУ. Во всем. еще ощущала страна острый недостаток и не могла сразу создать нам полноценные условия учебы, быта. Полдня мы обычно занимались: ФЗУ давало среднее образование, а вторую половину работали в каменоломне, и заработанные деньги шли на наше содержание. Было голодновато, потому, помнится, и записался я в секцию бокса при спортивном интерклубе (существовал такой для развлечения моряков-иностранцев). В этой секции давали нам ежедневно булочку с сыром — вполне ощутимое по тем временам подспорье. Боксировать я очень скоро стал совсем недурно, начал встречаться на ринге даже с профессионалами. До тех пор, пока не досталось мне крепко от одного из зарубежных моряков. При почти одинаковом весе был он вдвое выше ростом и имел удивительно длинные руки. На том и кончилась моя боксерская карьера — на ринг-то я ведь вышел не ради спортивной славы и расставался с ним без сожаления. Да и интересы мои к тому времени стали более определенными.

Меня больше тянуло к технике, и в ФЗУ я получил профессию дизелиста. Тогда на улицах Новороссийска появились первые автомобили, правда, иностранных марок — «рено», «фиаты», а профессия шофера была одной из самых престижных. У кого из моих сверстников не замирало сердце, когда где-нибудь на улице останавливалось вдруг это чудо техники, из кабины выходил добрый молодец в кожаных брюках, кожаной куртке и длинных, чуть не до локтей, перчатках?.. Узнав о наборе на курсы шоферов, я поступил на них и спустя срок --">