Владимир Быков - Под Баграмом

такая же картина на посту автоинспекции.

Примерно через неделю-две после нашего прибытия у служебного входа в здание МВД ДРА, где размещалось и представительство МВД СССР, было кем-то заложено взрывное устройство. Взрыв прогремел утром за полчаса до начала рабочего дня. Никто не пострадал, но определённого психологического воздействия мятежники достигли.

В связи с этим взрывом и случившимся примерно в то же время похищением советского специалиста — геолога Ахрамюка много говорилось о вездесущих «бандитах» и их агентах, постоянно напоминалось нам о соблюдении правил безопасности советских людей в Кабуле. Запрещалось ездить общественным транспортом, ходить по одному на базар и в магазины, отлучаться с места проживания в вечернее и ночное время. Все мы получили и носили с собой пистолеты.

Первый месяц в Кабуле мы вникали в обстановку в стране, мероприятия афганских властей и работу советнического аппарата, участвовали в совещании по этим вопросам, проводившемся в нашем посольстве, выполняли разовые поручения руководства представительства.

Так, я вместе с одним из коллег составляли карту Афганистана с отражением на ней, по имевшимся докладам с мест, уездов (улусвали) и отдельных волостей (алакадари), не входящих в уезды, контролируемых правительством и мятежниками. Получалось, что в целом по стране из 186 улусвали власть полностью контролировала лишь 23 и частично (уездные центры) — 100. Из сотни алакадари полностью контролировались лишь 8 и частично (центры) — 38.

Помню ещё одно поручение — мы расследовали обстоятельства пленения мятежниками около двух десятков солдат царандоя одного из районных отделов кабульской милиции. Это происшествие в столице без каких-либо комментариев говорит об обстановке.

Ещё несколько впечатлений первых недель

Торговля. На моей памяти у нас дома хорошие вещи всегда были в дефиците, и купить приличную одежду, обувь, бытовую технику, тем более импортную, для большинства было недоступно. В Кабуле же нас поразило множество магазинов и небольших лавок (дуканов), изобилие в них всяческих товаров, произведённых в разных странах Азии, Европы, Америки. Нас это удивляло не только в сравнении с тем, что есть на Родине, но и тем, что это изобилие — в бедной, отсталой средневековой стране, где, как обычное явление, можно наблюдать детей и стариков, копающихся в мусоре, добывая остатки пищи, просящих милостыню. Кстати, делают они это очень тонко и изобретательно. На улице к тебе подбегает малыш лет четырёх-пяти и на хорошем русском языке просит «Инженер, молодой и красивый, дай афганьку». Если ты одет не в штатское, а в униформу, то просьба и комплимент те же, только уже с обращением «Командой». Вынимаешь горсть мелочи, отдаёшь просителю, и тут же из-за кустов к тебе подбегает целая толпа малышей и все просят «Дай мне, дай мне», лезут в карманы. На базаре дети лет 7–10 буквально вырывают сумку с купленными продуктами, чтобы поднести её и заработать несколько афганей (афгани — местная денежная единица).

Некоторое время спустя мы разобрались, что магазинное изобилие в Кабуле далеко не для всех, его услугами пользуется, пожалуй, меньшая часть населения. Большая часть не имеет средств для этого.

* * *

Спустя месяц после прибытия я был командирован в город Газни, по соседству с которым находилась провинция Пактика — предполагаемое место моей службы. Она полностью контролировалась мятежниками, правительственных сил там практически не было, как и советнического аппарата. Обстановка в провинции Газни, как и в её центре, была непростая. Мятежники контролировали значительную часть территории. Войсковые операции против них проходили тяжело, результатов давали мало. В провинциальном центре и его окрестностях партизаны начинали действовать — обстреливать отдельные объекты, машины на дорогах уже часов в 14–15, а ночью нападали на посты и подразделения милиции, армии, на дома активистов правящей НДПА (Народно-демократическая партия Афганистана).

В разведывательной информации, сводках, разговорах часто упоминался Саид Джагран (в переводе «Святой майор»), руководитель компактно проживавших хозарейских племён, формирования которого строились строго по армейской структуре, имели военную форму. Рассказывали, что Саид Джагран учился в СССР в военном училище или академии, вместе с советским командиром, которому пришлось командовать полком --">