Ашер Бараш - Исторические новеллы

стада. И все силы свои положил на воспитание сына — единственной страсти души его. Он учил Саула разным ремеслам, заставлял упражняться в быстром беге среди скал, прыгать через препятствия, обучал искусству борьбы, меткому метанию пращи, безукоризненному владению луком — на случай войны с врагами. Он учил его Торе и соблюдению обычаев предков, передававшихся из поколения в поколение в доме Авиэля, отца его. Киш не умел ни читать, ни писать и не обучил грамоте своего любимого сына.

Годы забот и трудов несколько согнули Киша, но он оставался крепким. Он говорил очень скупо и сдержанно. Многие, знавшие его раньше, помнившие его кипучую энергию, упрашивали Киша вновь заняться делами общины, на что он неизменно отвечал:

— Зачем вы обращаетесь ко мне, грешному? Я ведь принадлежу к самой младшей семье колена Биньямина.

Он больше не соглашался быть советником и защитником, даже стал уклоняться от участия в общих жертвоприношениях, перестал ходить в Божий дом, не появлялся на праздниках. Он поставил в своем дворе жертвенник и там приносил жертвы Господу, согласно учению Моисея, переданному ему по заветам предков. Но не забыл он, как отец брал его с собой в Шило,^[2] и не забыл он ни самое торжество, ни самое место жертвенника. Он рассказывал сыну своему Саулу о Скинии и ее утвари, о Ковчеге Завета, о первосвященнике Элии и его воспитаннике Самуиле. И у мальчика, слушавшего рассказы отца, захватывало дух.

II

Саул рос непохожим на местных юношей. Ростом был он выше своих сверстников, черноволосый, с белым лицом, с прямым носом, необыкновенно похожий на свою мать. Он не вступал в игры с соседскими мальчиками. Саул очень любил своего отца за его справедливую и простую душу, он восхищался красотой своей матери, ее обаянием, благородством ее поступков.

Во всех отцовских трудах и заботах, как в поле, так и дома, Саул стал его надежным помощником. Быстрый, смелый, с сильными руками, он легко поднимал и носил любые тяжести. Легконогий, он быстро ходил, бегал стремительно, прыгал высоко. Саул избегал развлечений, уклонялся от участия в пиршествах, не гулял с девушками родной Гивы, хотя те и засматривались на необыкновенного юношу. Не одна видела его в своих сновидениях: будто брал ее Саул за руки, прижимая к могучей груди, нашептывая нежные слова, обещая блаженство.

У Киша, умного хозяина, кроме полей и виноградников, кроме стад, молочного скота и овечьих гуртов, было пятьдесят породистых ослов и ослиц, которых содержал он в особом загоне, огороженном высоким забором. Они давали добрый приплод, который шел на продажу. В стойлах у него были животные самых разных мастей и достоинств: ослы из Нубии и Арама, Аргона и Междуречья, из земли филистимской и Тира, из пустынь и с берегов великой реки Египетской; самцы и самки пепельного и серого цвета, черные и белые. По сравнению с другими, ослы и ослицы Киша отличались высоким ростом, прекрасной статью, силой, выносливостью, проворством, способностью легко преодолевать трудности дороги и таскать тяжелый груз.

Отличный знаток дела, Киш, сбывая на рынках потомство своего ослиного поголовья, нажил большое состояние. Сына Саула он посвятил во все тонкости ухода и выращивания этих животных. Тот хорошо постиг эту нелегкую науку, радуя отца памятью, усердием, сноровкой, умением. Саул привязался к этим животным и хорошо разбирался в тонкостях их пород, наклонностей и повадок.

В наделе Биньяминовом никто не умел так проворно и ладно ездить на ослах, как Саул. Животное, чувствуя его горячую кровь и силу воли, подчинялось ему с любовью и страхом. Уши животного приподняты, а ноздри улавливают далекие запахи, ноги несутся стремительным галопом, животное опьянено ездоком. Услышав издали крик осла, ослица подает голос, как бы извещая о прибытии своего господина, или поворачивает голову к своему седоку, как бы обращаясь к нему. Всякий, кто видел Саула верхом, останавливался, затаив дыхание: так прекрасен был ездок, слившийся с животным, уносящим его за облака пыли. И родилась на Гиве поговорка: «Ездит, как Саул, сын Киша».

Многие на Гиве завидовали Кишу и тоже стали выращивать ослов на продажу, но их постигла неудача, не повезло им. Они потеряли состояние, вернулись к обработке виноградников, продав за бесценок выращенное стадо, и затаили в душе злобу на Киша. Хотя внешне они продолжали почитать его, их снедала зависть.

Случилось так, что Аравна --">