Андрей Валентинович Полонский , Максим Привезенцев - Дервиши на мотоциклах. Каспийские кочевники

Мототрип от Каспия – через Туркестан – в Персию, и обратно.

«Судьба у меня в руках, и счастье всегда со мной».

                        Тимур Тамерлан

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ,

      зовущая в дорогу

I. Танцующие в песках

«Располагайтесь уютней, будто бы дома», – не очень ловко соединяя слова и мешая английский и фарси, сказал кальянщик. И я сразу задумался. Здесь, в Персии, в Дарбанде, над этой горной речкой, полулежа на чужой тахте – дома? Такой разрыв шаблона – казалось бы, резче и не придумаешь. Ведь тут совсем не Запад. И тем более – не Россия, хотя что-то общее с ней найти можно, особенно при желании. Здесь тоже в воздухе стоит История, истории, и все-таки я никак не дома. Скорей, наоборот. В неожиданное время, в неожиданном месте – это как раз про меня. Все старые планы наперекосяк, все прежние замыслы – побоку. В сущности, как раз сейчас я должен был бы готовиться к поездке в Чили. И я обязательно когда-нибудь пересеку Чили с севера на юг. Может быть, даже окажусь в Антарктиде. Это давняя мечта, она тревожит меня еще со времен кругосветки, – прокатиться на мотоцикле по вечному льду. Пусть всего пару километров – какая, в сущности, разница? По крайней мере, до меня еще ни одному идиоту подобная идея не приходила в голову. Или я обольщаюсь? Ладно. Там, где я сейчас, этот вопрос не имеет ни малейшего значения. В тегеранской кальянной над горной речкой, среди студентов, молодых бизнесменов и старых киношников, мне, как и многим европейцам на Востоке, кажется, что время почти остановилось. И какой же это обман, самоуспокоение прилипчивого разума…

После долгой и непростой дороги пауза – самая соблазнительная вещь на свете. Выпадаешь из потока, сидишь себе, куришь.

За спиной четыре тысячи километров, путь через пески и степи Казахстана и Узбекистана, безумное число препятствий – падения, поломки, пограничные траблы. С чего все началось? Казалось бы, простая история.

В прошлом году я показывал в Питере документалку, к которой имею самое прямое отношение. Она так и называется – «Это все мое». Фильм о путешествии от Сахалина до Санкт-Петербурга на мотоциклах «Урал». Мы с друзьями повторили маршрут моего деда, участника знаменитого ралли «Родина». Тогда его приурочили к 50-летию революции. В прошлом году было сто лет революции, но как же изменился мир! К лучшему, к худшему? – все это пустяки, пустые разговоры. Наверное, все-таки к лучшему, но совсем в другую сторону, чем они мечтали пятьдесят лет тому назад. Однако есть то, что объединяет нас, вопреки всему – политическим лозунгам, домашним привычкам и художественным вкусам. То же неохватное пространство, которое мы прорезали через полстолетия после них – почти так же, как и они; тот же порыв, то же стремленье – с востока на запад.

…После просмотра, как это часто случается, мы долго и возбужденно болтали с друзьями, не могли остановиться. Странствия всегда провоцируют. Длинные рассказы, оживленное: «А вот я… а вот мы…» Наши собственные истории вплетаются в общую сказку о стране и государстве; судьбы наших родителей, их родителей и так далее, до седьмого колена. Коньяк, виски, сигара, старый приятель Вадим, коренной питерец Ипполит, прекрасная хозяйка дома Инга, муж ее Костя, мой давний партнер по бизнесу, за окном – центр Петербурга. Что еще надо для задушевной беседы? Глаза блестят, лица раскраснелись…

Уже вечером, когда все укладывались спать, Инга решила сделать мне хороший подгон – принесла стопку старых машинописных листков с правкой синим химическим карандашом.

«Вот, посмотри, – сказала она, – немного в тему. Дневники моего деда, Бориса Семевского, участника автопробега по пустыне 1933 года. Они тогда, на тех смешных и постоянно ломавшихся машинах, в основном, первых советских и потрепанных американских грузовичках, прошли сквозь пески, по полному бездорожью, несколько тысяч километров. Если вчитаться, больше всего это напоминает банальный подвиг. Зачем, ради чего? – они были уверены, а мы хренеем. И знаешь, где-то их путешествие рифмуется и с мотопробегом твоего деда, да, собственно, и с твоей историей».

Я произнес стандартное «спасибо», взял стопку пожелтевших листков, и уже не мог оторваться до утра. Глоток виски, сигара, и снова полное погружение в дела и замыслы людей, подобных которым давно уже нет и, может быть,