Александр Владимирович Быков - Секретная должность агента Рейли

ничтожные по сравнению с работой деньги.

«Местные женщины — не коммерсанты, — думал Филип, — в Америке одно такое изделие прокормило бы в течение месяца целую семью, а здесь его продают по стоимости поденной работы, они совершенно не знают цену своего труда. Ах если бы не война, — думал предприимчивый негр, — я обязательно бы закупил партию этого кружева и с большой выгодой продал бы потом в Америке».

В кружевных рядах он заметил юную девушку, явно не простолюдинку. Она держала в руках носовой платок с кружевной окантовкой удивительно изящной работы.

— Сколько стоит? — спросил Филип по-русски.

— Семь рублей, пожалуйста, — ответила девушка.

— Do you speak Enlish? — перешел на английский Филип.

— Je ne parle pas anglais^[3], — ответила ему собеседница на хорошем французском языке.

— Est-il possible?^[4] — так же по-французски спросил Филип. Поскольку на этом все его познания в языке Наполеона заканчивались, он снова перешел на ломаный русский, которому обучился на улицах Петрограда.

— Чья будешь?

— Мизенер, Елизавета, — ответила собеседница, — дочь отставного генерала.

— Зачем торгуешь? Это дело не генеральское! — строго спросил Филип.

— Голодаем, батюшку пенсии лишили, продаем рукоделие, на хлеб собираем.

Филип помрачнел, ему было непонятно, как это можно, заслуженного генерала, проливавшего кровь за отечество, под старость оставить без пенсии?

— Где живешь?

— На квартире в частном доме, за дрова тоже надо платить.

— Вы беженцы?

— Да, из Петрограда, спасаемся от большевиков. Сюда много дворян приехало из столиц, в Вологде спокойно, не грабят, не стреляют.

— Но тут тоже большевики?

— Эти не злые. Я даже говорила с одним, — ответила девушка, и он сказал, что у него в деревне невеста тоже плетет кружева.

— Я куплю у тебя этот платок, — деловито сказал Джордан.

Он полез к кошелек, достал оттуда красную десятирублевку еще царского образца, они по-прежнему были в обращении, протянул девушке.

— Вот держи, сдачи не надо.

— Спасибо, — генеральская дочка зарделась от нахлынувших чувств, — кого мне благодарить?

— Благодарить надо посла Соединенных Штатов, я его мажордом, приобрел этот платок для подарка.

— Спасибо огромное, — девушка искренне благодарила необычного покупателя, — Вы очень, очень помогли.

— Приходи к нам в посольство на Дворянскую улицу в здание бывшего клуба, — сказал Филип, — может быть найдется для тебя какая-нибудь работа.

— Буду очень благодарна, обязательно приду, у нас очень стесненные обстоятельства, мы квартируем по соседству, буквально в трех домах дальше по той же улице.

— Договорились!

Филип весело подмигнул девушке и пошел дальше. У него впереди было еще великое множество неотложных дел.

Получив деньги от щедрого покупателя Лиза бросилась искать газетчика, чтобы купить номер со статьей про Финляндию. Увы, деньги оказались потрачены напрасно, в газете ничего не было ни об Иване Смыслове, ни о русских в Финляндии вообще.

После обеда слуга показал послу купленный платок. Френсис причмокнул от удовольствия:

— Какая прекрасная работа, наверное, ты за неё заплатил кучу денег? Когда в 1904 году я был директором Всемирной Луизианской выставки, там были павильоны с кружевами из Бельгии и Франции, и я могу сказать компетентно, что это очень качественное изделие, и оно должно стоить приличных денег.

— Ну что, Вы, губернатор, я сторговал это платок по дешёвке, за него просили тридцать рублей или три доллара. А я купил всего лишь за доллар, русскими деньгами, конечно. — Джордан врал, не краснея, но ведь это же во благо, вот он какой ловкий коммерсант!

— Ты бизнесмен, Филип, — довольно сказал Френсис, — надеюсь, ты не обидел своей ценой мастерицу.

— Что Вы, губернатор, — она осталась очень довольна. Более того, я пригласил её в посольство на работу, нам может потребоваться женская прислуга, а она очень нуждается.

— Скоро ты будешь от моего имени подписывать депеши, — полушутя проворчал Френсис.

— Я свое место знаю, — не растерялся Филип, — домашнее хозяйство на моем попечении, и нанимать работников тоже мое дело, я лучше понимаю, кто нам нужен. Но если Вы хотите это делать сами, то — пожалуйста, — Джордан сложил руки на груди, изобразив большую обиду.

— Ладно тебе, — миролюбиво сказал посол, — я и так работаю по шестнадцать часов. А секретари еще дольше, и --">