Татьяна Евгеньевна Шаляпина - Угодный богу

сияющий мир. И там, среди всеобщего величия он тоже создавал красоту. Она струилась светящейся радугой из кончиков его пальцев, окутывала весь мир и поднималась к солнцу. А солнце в ответ радостно искрилось и посылало на землю любовь и процветание.

– Тотмий! – раскатисто пронеслось над берегом и скрылось в густой траве. – Тотмий!

Мальчик вскочил на ноги.

Гораздо ниже того места, где он сидел, виднелась женская фигурка. За ее спиной вздымались темно-зеленые кипарисы, словно пальцы великана, а справа опускалась к воде оливковая роща.

Женщина приложила руку к бровям, защищаясь от солнца, и ветер вновь донес до ребенка ее голос:

– То… ий!..

– Мама!

На мгновение женщина замерла, определяя направление звука, и, увидев мальчика, радостно замахала над головой руками:

– Тотмий! Отец вернулся!

Малыш не разобрал ее слов, но догадался, что мать зовет его не случайно. Наверное, у его отца сегодня был хороший улов, а может, он достал шевелящихся морских звезд или живую раковину, внутри которой кроется маленький перламутровый шарик – мечта любого четырехлетнего мальчишки.

Тотмий со всех ног бросился вниз по склону, и его одежда развевалась за спиной, подобно крыльям бабочки. Трава хлестала по лицу, солнце подскакивало в небе, ноги уже не успевали за телом и мальчик упал.

Мать вскрикнула. Но тут же из травы показалось его перепачканное землей улыбающееся лицо.

– Тотмий!

Он поднялся. Их разделяло несколько сотен его шажков. Мать строго смотрела на приближающегося сына.

И когда он подошел, крепко взялась за его руку своей загорелой рукой, сдержанно сказав:

– Отец привез тебе подарок.

– Что привез? – от нетерпения мальчик облизал губы. – Жемчужину?

– Морскую звезду, – они шли вниз по холму. – Привез ее в сосуде с

водой, чтобы ты мог увидеть ее живой.

– Настоящая звезда! – воскликнул мальчик, подпрыгивая.

Мать с неодобрением взглянула на него, он тут же угомонился и тихонько произнес:

– А у меня тоже есть подарок.

– Какой же? Твой нос, выпачканный в земле? Или синяки, украшающие лица воинов? – усмехнулась мать.

– Не угадала, мама, – серьезно отвечал Тотмий, – Я подарю ему… – он посмотрел на мать, прищурился и закончил фразу. – Подарю тебя.

– Прекрасный подарок, – после некоторого замешательства ответила та и покрепче перехватила руку сына. – Идем скорей.

Тотмий не возражал. Они спускались все ниже и ниже, туда, где под высоченными кипарисами пряталось жилище рыбака.

В глиняном сосуде морской звезде было тесно, и она постоянно царапалась кончиками лучей о его шершавые стенки, на которых дрожали солнечные блики. Мальчик восхищенно следил за звездой и трогал свою пленницу прутиком. Звезда дергалась, пытаясь удрать, но бежать ей было некуда. Мальчик смеялся.

– Ну, Тотмий, понравился тебе подарок?

Отец сидел у хижины на деревянной скамье и перебирал сеть.

– Звезда просто замечательная! – ответил ребенок, не отрываясь от сосуда.

– Мне пришлось нырять за ней очень глубоко.

– О, отец, я так рад! – в глазах Тотмия промелькнуло озорство. – Я знаю, чем отблагодарить тебя.

Мальчик скрылся в доме и быстро вернулся, держа в руках что-то темное и довольно тяжелое; он бережно протянул отцу предмет так, будто хотел, чтобы его можно было обозреть со всех сторон.

– Что это? – недоуменно спросил отец.

– Ты не догадался? – засмеялся Тотмий и с радостью сообщил. – Это же наша мама!

Отец присмотрелся к глиняному куску в руках сына и невольно расхохотался: грубо и неумело оформленный комок землистого цвета действительно напоминал человеческую голову на крепкой длинной шее, переходящей в чрезмерно широкие плечи. Они же служили и основанием маленькой скульптуры.

Подошла мать:

– Я приготовила рыбу…

– Как ты думаешь, что это? – спросил отец, указывая на работу сына.

Мать затруднилась ответить, и отец захохотал:

– Скажи-ка, Тотмий, кого ты изобразил?

– Мама, это ты! – сияя от счастья и розовея от внимания к его творению, ответил мальчик.

Мать удивилась, а потом, вторя отцу, громко засмеялась.

Мальчик смутился.

– Ничего, ничего! – подбодрил его отец. – Когда вырастешь, научишься обрабатывать глину, станешь гончаром, уважаемым и богатым человеком. Если, конечно, к тому времени не утратишь интерес к этому делу. – И он вновь залился смехом.

Его хохот был слышен далеко. Но звонкий голос матери иногда брал верх и заражал искренностью и безмятежностью. А --">