разворочены, на красной и черной земле — следы копыт лошадиных.

— Жестокая небось разразилась сеча, — сказал одноглазый поводырь. — Гляди, братья: надгробие диковинное, вроде бы каменным глобусом увенчано. По праву руку, в луже лежит.

Слепцы склонились над плитой, расколотой пополам. Леопольд читал вслух:

«На сем месте покоится тело знаменитого звездосоглядатая Иоганна Кеплера, прославившегося во всем христианском мире своими сочинениями, считаемого всеми учеными в числе первых светил астрономии и написавшего собственноручно следующую себе эпитафию:

Mensus eram coelos, nunc terrae metior umbras;

Mens coelestis erat, corporis umbra jacet.

Эпитафия сия, переложенная с латыни пастором Серпилием, означает:

Я мерял небеса,

Отныне мрак

Подземный измеряю...

Мысль моя

Принадлежала небу;

Плоть моя

Покоится в земле.

Мирно почил в году по рождеству Христову 1630, ноября 5 дня, на 60-м году своей жизни».

Леопольд дочитал эпитафию, перекрестился. Сказал в раздумье:

— Стало быть, не токмо землю мерил, как все мы, рабы божьи. На небеса посягал, звездосоглядатай... Негоже, братья, дабы пребывал сей памятник в грязи, бесприютно. Водворим-ка на могилу.

— Водворить-то водворим, — заговорил молчавший дотоле третий слепец, — да где она, могила-то? Поди угадай, откуда надгробье.

— На любую водрузим. На том свете разберутся, где звездочет, а где полководец, — мудро рассудил христарадник Леопольд.

Ландскнехты шествовали по дороге из Регенсбурга. Спины понурые, взоры воспалены, у кого рука, у кого грудь пообмотаны тряпьем.

Мимо летучей армады воронья, выкаркивающей весть о кровавой сечи.

Мимо деревни сожженной, где на пожарище рыщут одичавшие, исхудавшие псы.

Мимо порушенной часовни, под сенью коей вдовица баюкает отрока.

— Наших вчера полегло четыреста девяносто пять, — сказал, ни к кому не обращаясь, старый седой ландскнехт. — Помянем их души песнопением.

И долго над черным сводом земли, под кровавым сводом небес стыла старинная песня крестоносцев:

Уже на Рейн вступает осень,

А мы ушли на край земли,

И наши кости на погосте

Пески пустыни занесли.

И тучи в небе пламенеют,

И по дорогам вьется пыль,

И веет ветер, ветер веет,

Из диких, выжженных пустынь.

А наши жены ждут нас дома,

Невесты наши отцвели,

И горько плачут наши вдовы,

И плач летит на край земли.

¹

Валленштейн (1583—1634) — полководец времен Тридцатилетней войны, длившейся с 1618 по 1648 год.

СТРОКИ ПАМЯТИ КЕПЛЕРА

"Я всегда ценил Кеплера за свободный и острый ум».

Г. Галилей

«Кеплер представляет собою одну из возвышеннейших личностей, когда-либо существовавших между учеными. Великий, воистину «небесный ум» его постоянно витал на самых высочайших вершинах человеческой мысли. Он восторжествовал над величайшими астрономами всего мира: Птоломеем, Коперником, Тихо Браге, и был единственным человеком своего времени, столь возвышавшимся над современниками, что они не могли понимать его. Непрерывный и упорный труд, постоянные ученые исследования составляли правило его жизни».

Е. Предтеченский

«В письмах Кеплера мы как бы вплотную соприкасаемся с его душой, глубоко чувствующей и страстной... Кеплер принадлежал к числу людей — достаточно редких, — которые неспособны к чему-либо иному, кроме открытой защиты своих убеждений».

А. Эйнштейн

«Поиски Кеплера на небе имеют большое сходство с поисками Колумба на земле. Как тот, так и другой совершенно, вполне посвящали себя предмету своих дум, стремились к своей цели с отчаянным упорством и, не довольствуясь полученными успехами, непрестанно возобновляли свои усилия».

Д. Брюстер

«Имени Кеплера суждено бессмертие в награду за настойчивость и изобретательность, с которыми он возобновлял свои попытки разгадать тайну природы».

В. Джевонс

«Истинный памятник Кеплеру начертан огненными буквами на звездном небе».

И. Литтров

ПУТИ НЕБЕСНЫХ ОСТРОВОВ

(Послесловие)

Спартак и Кеплер... Карл Маркс не

--">