Елена Николаевна Ронина - Три женщины

немного побаивается. А нам всем сразу, стало быть, каюк.

– Чего подвираешь? – отец гордо поднял вверх подбородок.

– Цыц, кому говорю! – строго отбрила отца мать. – Свое выпил. Дай хоть недельку передохнуть. Нехристь.

Тамара никак не могла взять в толк. Перед ней стояла высокая, крупная женщина с простым, открытым лицом. Строгость его нивелировали добрые и смешливые глаза.

Отец же, напротив, был маленький, худенький, с орлиным носом и бегающими глазками. Кто тут кого должен бояться? А то, что пьет, про это Тома слышала. А кто, прошедший войну, не пьет? Покажите мне. Зато у Николая есть отец. Какая разница какой. Тамара всю жизнь мечтала хотя бы еще раз произнести это слово – «папа». Но она знала – этого ей не суждено сделать уже никогда. Поэтому душой она была на стороне отца. Ну и выпьет немножко. Про топор, наверное, все придумывают. Ну и люди. Не дадут старому солдату такой праздник отметить!

– Все, Тайка, все! Вопрос решенный. Это я исключительно, чтобы сыну доставить приятное. Раз ты не хочешь, я супротив тебя ни в жизнь.

Тайка зыркнула строго в сторону мужа, еще раз тяжело вздохнула, окинув по пути фигуру Тамары.

– А ты, Колька, садись, поешь. Я окрошки наделала, мы уж поели, на тарелку осталось. Похлебаешь?

Тамара чуть в обморок не упала от такого предложения, а Николай, как всегда, расхохотался.

– Мать, не выдумывай, с чего это я один есть буду.

– Тык если на одну тарелку, – развела руками женщина.

– Так настругай на другую.

– Тык, как скажешь, пошла стругать. Эта-то, поди, и не умеет ничего.

– Коль, пошли отсюда! – В голосе Тамары послышались слезы.

– Вот видишь, мать, перепугала новобрачную. Она ж и вправду решит, что ее кормить не хотят. А ты, мать, привыкай, нас теперь двое.

= 6 =

– Никогда не забуду, как обиделась тогда на твою мать. «Худая, – говорит, – ребенка не родит». А потом поняла про нее все-все. Она была очень искренняя. И говорила всегда то, что думает. Как ребенок. И так до старости. И добрая очень. Да, Коль?

Тамара посмотрела на мужа – уснул. И за что такое наказание? Сейчас выспится, потом всю ночь нужно будет с ним разговаривать. Никому такого не пожелаешь: больше года уже лежит. А характер остался – руководителя. И двигаться не может, и говорит с трудом, и командовать некем. Вот и осталась жена, ею и командует день и ночь напролет.

Сама себе не рада, а деваться некуда, жизнь прожита. И жизнь неплохая. Как у всех – полоса черная, полоса белая. Знать друг друга больше шестидесяти лет – это вам не просто так.

Она его помнит шустрым чернявым мальчишкой. Он был долго в классе самым маленьким. Но всегда самым умным.

– Колька, кто написал «Милый друг»?

– Мопассан. А ты что, не читала?

– Я еще в семь лет прочитала! Проверить решила. Мальчишки говорят, ты все книжки прочитал.

– Нет, книжек много! А те, что в библиотеке, наверное, все прочитал. А ты сегодня ела?

– Да, я маме в цех обед носила, она мне булочку дала. У них на фабрике на детей тоже выдают.

– Ты что?! На детей не выдают. Точно тебе говорю! Она тебе свой паек дала. Ты что, не знаешь, что на фронте сейчас делается?!

– Ужас, Колька, я и похлебку ее почти всю сама съела. Она сказала, что не голодная. Ну вот… – Тамара начала размазывать слезы по лицу.

– Да ладно, не плачь, ты же не знала… Тома, а у тебя отец тоже на фронте?

Тамара тут же вытерла слезы и внимательно посмотрела на Колю.

– Нет, – сухо ответила она, отвернулась и пошла в класс.

«Чего это она, – пожал Коля плечами. – А, ладно, может, и нет у нее отца вовсе. Но я же не знал. Чего отворачиваться?»

Тамара же долго не могла успокоиться. Зачем спросил, нет, ну зачем? Мама просила говорить – развелись. А она не могла врать. Вот не могла, и все. Она никогда не отречется от отца. Борька, тот может. А я, говорит, понарошку! Нет, Тамара так не могла. Она не предаст даже память об отце.

Она помнила ту страшную ночь. Ночь, когда его уводили.

Тамара проснулась среди ночи от топота шагов. Люди ходили по их дому, разговаривали негромко. Голоса в основном мужские, иногда она улавливала сдавленный мамин шепот и следом тихий, успокаивающий ответ отца.

Через какое-то время он прошел в детскую. Тамара что есть силы зажмурила глаза. Она не должна показать, что проснулась, папе это может не понравиться. Она же хорошая девочка, а ночью хорошие девочки спят.

Тома услышала, как потихоньку папа подошел к кровати Борюни, потом приблизился к ней. Наклонился. Она так близко --">