Лиза Кляйн - Мое имя Офелия

У Гамлета был товарищ, парень с рыжеватыми кудрями и худыми руками и ногами, который сопровождал его повсюду. Горацио был столь же неторопливым, сколь Гамлет – бойким, и столь же молчаливым, сколь Гамлет – разговорчивым. Мальчиками младше себя Гамлет командовал, но с Горацио он беседовал серьезно. Горацио улыбался, когда улыбался Гамлет, и кивал, когда кивал Гамлет. Он всегда держался рядом с принцем, подобно тени.

Мне было десять лет, когда я в первый раз заговорила с принцем Гамлетом. Это произошло в день его рождения, когда Гамлет вместе с королем и королевой торжественно шествовал по деревне и по окрестностям замка. Вместе с отцом и Лаэртом я стояла в толпе, во дворе Эльсинора, и ждала его возвращения. От волнения я прыгала с ноги на ногу, сжимая в одной руке букетик диких фиалок, перевязанных белой ленточкой. Их желтые личики под пурпурными капюшонами уже начали клониться вниз, увядая на солнце, поэтому я старалась заслонить их другой рукой. Потом все закричали «Принц идет!».

– Нахальные щенки! – пробормотал отец сквозь зубы, когда двое мальчиков протиснулись вперед и встали перед нами. – Вечно лезут вперед и оттирают старших.

– Теперь он нас не увидит! – заплакала я. – Пожалуйста, отец, подними меня.

Он выполнил мою просьбу, кряхтя и постанывая, локтями отодвинул мальчишек и посадил меня на плечо. Теперь я видела двор до самых ворот Эльсинора.

Музыканты и служители расчищали путь, когда Гамлет въехал в ворота на сером коне с черной гривой, заплетенной в косу. Придворные и зеваки махали руками и криками приветствовали его, бросали цветы и дарили подарки юному принцу, проезжавшему мимо. Гордясь всадником, конь вскидывал голову и гарцевал, а Гамлет приветствовал толпу величественными жестами. Король и королева следовали за ним и вели себя более сдержанно, то хмурясь, то улыбаясь его выходкам. Я в нетерпении подалась вперед. Отец сжал мои ноги, чтобы сохранить равновесие.

– Ура! Ура! – кричал Лаэрт. Рыжеволосый Горацио стоял рядом с ним и хлопал себя по бедрам, стараясь внести свою лепту в общий шум по мере приближения Гамлета.

Я замахала рукой с букетом и закричала:

– Фиалки для принца!

– Громче, детка, – сказал отец, делая шаг вперед, к проходящей процессии. В этот момент Гамлет подъехал на своем коне и протянул руку, чтобы пожать руку Горацио и поприветствовать Лаэрта. Я снова крикнула, на этот раз по-французски, стараясь привлечь к себе его внимание:

– Pensee pour le prince!

Возможно, мой жалобный вид и умоляющий голос вызвали сочувствие у королевы, потому что она крикнула Гамлету:

– Посмотри на малышку!

Я возмутилась тем, что меня сочли «малышкой». Если бы королева посмотрела внимательнее, она бы увидела, что я уже слишком большая, чтобы сидеть на плечах у отца. Но мне отчаянно хотелось быть замеченной.

Послушав мать, Гамлет огляделся. Я вытянула к нему руку с букетом. Хрупкие цветочки дрожали на тонких стебельках. Принц увидел меня, и когда наши взгляды встретились, я одарила его своей самой очаровательной улыбкой.

– Фиалки на память принцу. Эти цветы для вас, милорд. Думайте обо мне, – произнесла я по-французски, стараясь перекрыть своим слабым голосом шум. Я сама подбирала эти слова, хотела продемонстрировать свой французский язык, надеясь порадовать отца тем, что привлекла к нам внимание. И мне хотелось прикоснуться к руке принца.

Но меня ждало разочарование. Гамлет протянул руку и взял цветы, не дотронувшись до моих пальцев, и не обратив внимания на мои слова. Когда он поехал дальше, я увидела, что фиалки выскользнули из его руки в перчатке и упали на землю, а там их затоптали многочисленные копыта коней и ноги людей. Должно быть, я громко заплакала.

– Не трать зря слез, малышка, – сказал Горацио. – Мы, мальчишки, никогда не обращаем внимания на цветы.