Геннадий Эсса - Псарня

Государь, Петр Алексеевич, не такой тебя представлял, какой ты стала. Ни дорог, ни нормальной жизни…».

Крепостные выходили из дворов и низко кланялись барину. Неверов никого из них не знал. Он с детства, как оставил отцовское имение, так ни разу и не бывал более в нем. Затянула его городская жизнь, а потом служба, война и все остальное…. Те, кто были постарше и могли бы его помнить еще с детства, давно отдали богу душу. Молодняк вырос, и народились уже у них малые дети, которые беззаботно бегали по дороге и таращили глаза на незнакомого человека.

«Разве могут такие забитые и недалекие люди еще бунтовать? – размышлял барин, с презрением поглядывая на крепостных. – У них и ума-то не хватит для этого. Однако сестра писала в письмах, что они обнаглели и не подчиняются ее указам. Ничего, разберусь. Завтра же сгоню всех к усадьбе и скажу речь. Теперь все пойдет по-другому. Надо ставить чернь на место!».

Повозка направилась к роскошному большому дому, огороженному высоким каменным забором с резными воротами. Тут же из ворот выскочила хозяйская прислуга, распахнула ворота – и повозка въехала во двор.

Неверов сошел на землю и оглянулся.

– Спасибо, Егор, – поблагодарил он кучера. – Спасибо, что доставил без происшествий.

Кучер понес чемоданы в дом, а барин стоял посередине двора и припоминал свою молодость.

С радостными воплями на крыльцо выскочило несколько молодушек, и встали по краю крыльца. Следом появилась старая хозяйка, Елизавета.

Она выходила медленно, опираясь на палку, и выйдя, на крыльцо, уставилась на брата.

– Коля, – зашептали ее тонкие дрожащие губы. – Ну, наконец-то приехал! Я уж думала, что не дождусь тебя никогда.

Неверов поспешил к сестре и взял ее за руку.

– Я приехал теперь уже навсегда, – сказал он, целуя ее морщинистый лоб. – Как твое здоровье?

– О чем ты спрашиваешь? Какое у меня может быть здоровье с таким хозяйством? Я хоть перед смертью теперь отдохну.

– О чем ты говоришь, сестра?

– Я говорю, что знаю. Хватит мне уже небо коптить. Сил моих больше нет. Принимай все в свои руки и делай, что хочешь.

– Прекрати так говорить. Ты еще меня переживешь! – возразил барин.

Елизавета усмехнулась.

– Хватит мне уже жить на этом свете. Я свое все взяла. Я тебе потом обо всем расскажу. Заходи в дом. Ты, наверное, голоден с дороги? Сейчас я тебя кормить буду. Это тебе не город, где все кувырком. Там и еды, поди, нормальной ты не видел.

Барин устало улыбнулся.

– В нашем хозяйстве лошади хорошие есть? – спросил Неверов.

– Есть, а как же?

– Вели седлать. Хочу проехать по деревне и осмотреться. Сопровождающего дай, чтобы показал и рассказал обо всем.

– Ты даже за стол не сядешь? – удивилась Елизавета.

– Все потом. Очень хочется осмотреться. А этот Егор кем у тебя работает?

– Конюх он у меня. Хороший мужик, хотя и недалекий.

– Вот и давай его мне. Он меня благополучно сюда довез и я его немного уже знаю.

– Нет, Коля, сначала к столу. Я так долго тебя ждала, а ты сразу за дело. Не спеши. Отдохни немного, на твою долю здесь всего еще хватит, – воспротивилась Елизавета и приказала служанкам накрывать на стол.

Пока девушки расставляли на столе закуски, Неверов пошел по многочисленным комнатам огромного дома. Он внимательно всматривался в картины на стенах, которые переходили ему по наследству от покойного отца, остановился у иконы, перекрестился и вернулся к столу.

– Сколько лет, сколько зим, – с ностальгией проговорил барин. – А ты, сестра, держишься молодцом!

– Да ладно тебе, здоровья уже совсем не осталось. Вот приехал и бери все в свои руки. Будь пожестче с крепостными. Они доброе слово не понимают. После окончания войны будто взбесились – как – будто сами там воевали.

– Есть надежные люди? – поинтересовался Неверов.

– Да кто их знает. Не поймешь, кто и чем дышит, – вздохнула Елизавета. – Знают только одно – кланяться, а сами исподлобья смотрят и ненавидят.

– Кланяются – это хорошо, – одобрил барин. – Молодых много? – Тут он вспомнил про Андрея, которого подвозил до деревни. – Никитины кто такие?

– Никитины, Никитины… – Елизавета призадумалась. – Есть такие. Вдова и сын. Она когда-то у меня работала, потом я ее попросила. Не нравится она мне. Портнихой была, но шила хорошо. А теперь зачем мне все это? А что ты спрашиваешь о ней?

– В дороге встретил пацана. Фамилия у него такая. Хороший паренек.

– Все они хороши, пока их не гоняешь, а потом дуреть --">