Николай Константинович Рерих - Химават

Гималаями. Для соперничества и состязания могли найтись и другие труднейшие пики. Но поверх всех мыслей о состязании и соперничестве лежит устремление к этим мировым магнитам, несказуемое священное вдохновение, которое рождает героев.

Истинным магнитом будут не лавровые венки состязаний, не первые страницы мимолетных книг и газет, но притяжение к этому беспримерному величию, которое питает дух; и ничего не может быть худого в таком стремлении.

Почему же думаем о Гималаях, что заставляет мыслить, вспоминать о них и стремиться к ним?

Потому что даже мысленное приобщение к их торжественному величию будет лучшим укрепляющим средством. Ведь все по-своему стремится к прекрасному. Каждый мыслит о красоте и непременно захочет так или иначе сказать о ней. Мысль о красоте настолько мощна и подвижна, что человек не может молчать об этом и всегда будет стремиться выразить ее словами. Может быть в песне или в чем-то другом человеку удастся запечатлеть мысль о прекрасном.

От малейшего цветка, от крыла бабочки, от сверкания кристалла продвигаясь все дальше и выше через прекрасные человеческие формы, через таинственное касание Надземного человек хочет утвердиться на незыблемо прекрасном. Если существуют на Земле прекрасные творения рук человеческих — к ним придет путник, успокоится под их сводами в сиянии фресок и витражей. Если путник очарован миражами далеких горизонтов, он устремится к ним. И если он узнает, что где-то сверкают вершины наивысшие, то притянется к ним и от одного этого стремления уже станет сильнее, чище и вдохновится на подвиги во имя добра, красоты и восхождения.

С особым вниманием у костра собравшиеся люди слушают путника. Не только в древних летописях читаем о таком уважении к пришедшим издалека. Ведь и теперь, несмотря на быстрые средства сообщения, благодаря которым мир кажется мал и люди устремляются в высшие сферы Земли или в глубины, к центру планеты, рассказ путника по-прежнему остается украшением каждого собрания.

— Правда ли так прекрасны Гималаи?

— Правда ли они так несравненны?

— Расскажите нам хоть что-нибудь о Гималаях и бывает ли там необычное?

От каждого повествования путника люди ждут необычного. Скверные обычаи, привычки, неподвижность из-за привязанностей угнетают даже грубое сердце. Даже подавленный дух стремится к движению. В конце концов, никто не мыслит о продвижении только вниз.

Вспоминаю рассказ одного путешественника. Начав спуск в большом каньоне Аризоны, несмотря на великолепие окружающих красок, он все же был подавлен одной только мыслью о бесконечном спуске: “Мы спускались все ниже и ниже и мысль о спуске препятствовала любованию окружающим ландшафтом”.

Конечно, восторг и восхищение непосредственно связаны с восхождением, при котором появляется непреодолимое желание заглянуть за вздымающиеся перед тобой снежные пики. Когда же спускаешься вниз, то каждая вершина, которую миновал, посылает печальное “прощай”. Потому-то так радостно не только подниматься на вершину, но даже мысленно следовать путем восхождения. Когда снова слышим о путешественниках к Гималаям, то уже признательны им хотя бы за то, что они вновь напоминают нам о вершинах, о зове вечно прекрасном и столь необходимом.

Гималаи, разрешите еще раз послать вам сердечное восхищение. Также, вся прекрасная Индия, позволь еще раз послать тебе привет за все то влекущее и вдохновляющее, которым наполнены твои и луга, и рощи, и старинные города, и священные реки, и великие люди.

Кайлас, Манасаровар, Бадринат, Кедарнат, Трилокнат, Равалсар — эти великолепные жемчужины Всевышнего всегда наполняют сердце особенно благоговейным трепетом. Когда нам оставался один день пути до Манасаровара, весь караван воспрял духом — так далеко воздействует аура священного действующего ашрама.

Путь в Трилокнат рождает и еще одно яркое воспоминание. К древней святыне тянутся вереницы садху и лам. От разных путей вместе идут они. Кто с трезубцем, кто с тростью бамбука, а кто и вовсе безо всего, и без одежды, совершает духовное хождение. Снега перевала Ротанга им нипочем.

Идут богомольцы, знают, что здесь жили Риши и Пандавы. Здесь Беас или Вьяс, здесь Вьясакунд — место исполнения желаний. Здесь Риши Вьяса собирал Махабхарату.

Не в предании, но в яви жили Риши. Их присутствие оживляет скалы, увенчанные ледниками, и изумрудные пастбища яков, и пещеры, и потоки --">