Стефан Жеромский - Верная река

солдат. В 1862 г. офицерская организация была раскрыта; трое из ее активных участников были казнены, несколько человек осуждены на каторгу, некоторые из лиц, входивших в организацию, вовсе отошли от революционной деятельности.

Поскольку неизбежность восстания становилась все более очевидной, Герцен призывал русских офицеров помогать будущему восстанию, отказываться от участия в подавлении его, идти на любые испытания, но не быть слепым орудием в руках палаческого царизма. Когда восстание разразилось, в его рядах сражалось немалое число русских офицеров и солдат, перешедших на сторону польского народа. Имена Потебни и многих других русских офицеров (Безкишкина, Никифорова, Богданова, Иванцева, Краснопевцева), отдавших свою жизнь за дело свободы, вошли в историю освободительного движения России и Польши.

Польское общество не было единодушным в вопросе о восстании. Значительные круги малосостоятельной шляхты – мелкие землевладельцы, арендаторы и служащие помещичьих имений, равно как и городская интеллигенция, учащаяся молодежь, ремесленники и рабочие – составляли один лагерь (так называемых «красных»). Они выдвигали программу борьбы за независимость, установления демократической Польши, ликвидации феодальных отношений в деревне и наделения крестьян землей. В дни восстания многие из них самоотверженно поднялись на неравную борьбу с намного сильнейшим противником.

Другой лагерь составляли те, кто не желал восстания, в ком оно будило опасения и сомнения. Это главным образом аристократия, богатые помещики, верхушка городской буржуазии (так называемые «белые»). Они отрицательно относились к демократической программе революционно-патриотического лагеря и, после того, как восстание началось, примкнули к нему, чтобы взять руководство в свои руки, чтобы предотвратить его перерастание в социальное массовое движение. Это не исключало, конечно, того, что некоторые выходцы из аристократических кругов были искренними сторонниками борьбы и демократии.

Что касается крестьянства, бесправного, отягощенного феодальными повинностями в пользу помещиков, то в массе своей оно заняло в начале восстания выжидательную позицию. Объективно программа восстания отражала и его интересы, но слишком велики были пропасть между помещиком и крестьянином, недоверие последнего ко всему, что говорил и делал пан, и, наконец, отсталость крестьянства, чтобы оно могло стать на сторону того движения, которым руководила шляхта. Горькую правду о подобном отношении крестьян к восстанию Жеромский описывает в своем романе. Немалую роль в формировании настроений крестьян играли поведение и репутация местных повстанческих деятелей, начальников отрядов. В некоторых местах, в Подляшье, на Люблинщине, где представители революционного лагеря вели среди крестьян агитацию еще до восстания, крестьяне вступали в отряды Станислава Бжузки, Пашковского (Подляшье), Леона Франковского, Мартина Борелевского (Люблинщина), Врублевского (Белоруссия). С развитием восстания изменялись и настроения крестьян. Возрастает сочувствие и помощь крестьян восстанию, усиливается приток крестьян в отряды. Много крестьян было в отрядах Юзефа Гауке, Михала Гейденрейха, на Люблинщине отряды сформированы были наполовину из крестьян.

Польские повстанцы-демократы стояли как бы между двумя крайними точками общественной лестницы, между теми, кто пока не мог понять их (крестьянство), и теми, кто не хотел их понять, не хотел с ними согласиться, не хотел, расстаться со своими сословными предрассудками и привилегиями (дворянская верхушка).

Трагедии людей 1863 г. Жеромский касался в нескольких произведениях. И в высшей степени интересно, что если в более ранних своих произведениях (например, в сборнике рассказов «Расклюет нас воронье», 1895) писатель видел прежде всего равнодушие и враждебность крестьян к восстанию, то в «Верной реке» он замечает и другое. Здесь есть уже крестьяне, которые начинают видеть в восстании нечто для себя близкое. Крестьянин, принесший Саломее печальную весть о смерти ее отца, был из тех мест, где «люди верили своим…»

Примечания

1

Имеется в виду Добровольский Влодзимеж (1834–1877), поляк, подполковник русской армии. В Петербурге, а затем и в Варшаве (где служил Добровольский), он был связан с кружками польских и русских революционных офицеров. Когда, однако, русская революционная офицерская организация в --">