Владислав Дмитриевич Безлицев - Живи, думай, страдай, умри

ученый продолжил докапываться до истины островов. Листая писания Пифея, Десятинин наткнулся на вложенную фотографию в книгу и ужаснулся, его взгляд застыл, он покрылся холодным потом и не мог оторвать взгляд от этой фотографии, но он нашел силы и перевернул фотографию, после чего попытался успокоиться, закрыл глаза и начал учащенно дышать, но открыв глаза он увидел подпись, написанная красными чернилами и гласившая следующее:” Думай о разгадке, но не забывай о сути разгадки, тьма везде, поэтому думай, но не забывай, mon ami.” На самой фотографии был лучший друг, товарищ детства, соратник и коллега Андрея, Мимиков Дмитрий Петрович. Дмитрий Петрович погиб из-за идеи, он с детства хотел найти эти мифические острова и заразил этим же Десятинина, он изучал все писания и примерные местонахождения около 15 лет, его тянуло неизвестное, но это неизвестное уже не являлось страстным детским желанием найти для всего мира неизвестное, это была уже болезнь, ведь он даже и не помнил, для чего он искал разгадку этих мифов, но спустя 15 лет поиска он нашел материалы и примерное местонахождение, после чего пропал на 5 лет, все его считали без вести потерянным, но он вернулся, его лицо покрылось тьмой, от его тела остался темный пепел, он зашел на мгновение к Десятинину в дом и сказал: “Это Мимиков, друг мой, не занимайся этим, помни, что путь существует если ты знаешь, куда ты идешь, ведь ты его создаешь, но вещи, описанные в старых материалах, которые я нашел на острове Туле не подлежат взгляду человеческому, нам нельзя знать о создании мира ничего, абсолютно ничего, я никогда не задумывался о том, что будет с нами, когда мы это узнаем, но почувствовал это на себе, я заразился многоликостью, моя душа истерзана этими знаниями, моя жизнь обрела новую оболочку, я растекаюсь по миру, друг мой, пообещай мне, что никогда не будешь этим заниматься.” , сказал Дмитрий Петрович перед своим исчезновением. Дмитрий Петрович просто растворился на глазах своего друга, но перед этим показал свое лицо, если так его можно было назвать, ведь на месте его лица было тысяча глаз, издающих свет. Десятинин долго не мог отойти от этого события , он оплакивал друга, вспоминал и думал об этом событии, он закрылся в темной комнате, с окном в которое попадают только кромешные лучи солнца, он сидел на стуле-качалке за столом, покачиваясь на стуле думал об этом и размышляя, что же все это было. Спустя три месяца раздумий он выяснил для себя то, что нужно достичь истины и узнать все тайны, дабы познать что же случилось с его другом. И вот, спустя многие года изучения, разбирая загадку все глубже и глубже, и по видимому подбираясь к разгадке, появляется фотография с подписью, напоминающая о совете бывшего товарища. Десятинин не мог поверить, ему стало не по себе от этой мысли, им овладело безумие и он начал выкрикивать следующие фразы: “ Вы смеете шутить надо мной?! Вы так ничего и не вынесли… вам все смешно, журналюки?! Или это не вы…точно! Наверное, это Нахтомычин, хочет вывести меня и занять место! Н-н-нет…это не мог быть он…” , сказал Десятинин, смотря в окно. На его лице был неописуемый ужас, когда он увидел в свое окно тот самый образ, в абсолютной тьме в округе падающий свет на некий образ, обличенный в черном, и вместо лица оболочка материи, на которой остались кусочки ткани человеческой. Эта фигура, неподвластная глазу человеческому, находящаяся в неизведанном для осознания человека мире, помахивала рукой в знак приветствия около пяти минут, потом оказавшееся в последствие в доме и прикоснувшееся неоднородным темным телом, похожее на руку к голове Андрея, и сказавшее : “Ты долго стремился к истине мира, тебе пора отправится в неизведанное, познать в знак поощрения за твои труды процесс создания мира, материи, рода людского и измерения.”, после чего Десятинин оказался в неизведанной атмосфере, в которой пролетало тысячу душ, его разрывало изнутри от боли и какого-то чувства, но спустя минуту начались некие видения, которые возникали перед его глазами, он видел все, это невозможно описать словами, ведь слова только ограничивают происходящее в действительности, это происходило бесконечное количество времени, пока ново создавшийся кусок идеи не пошел в процесс заживления, как ткань его пришили к неописанной материи, его оболочка износилась и оказалась ненужной, ведь больше не нужно было ограничивать идею, далее мир в глазах героя начал вращаться во все стороны, как будто --">