Стас Колокольников - Спасибо, Джульетт Льюис!

Стас Колокольников Спасибо, Джульетт Льюис!

На Барских прудах во Фрязино было тепло и солнечно. Ветер лениво блуждал между деревьями. Листья тихо падали в траву, на воду и уплывали желтыми корабликами. Толик прямо млел от того, что в конце сентября выдался чудесный день, а вместе с ним и поездка на пикник за город с друзьями.

Отмечали день рождения приятеля Толика, актера Сизова. Компания собралась как на подбор: музыканты, поэты, художники да парочка творческих разгильдяев без определенного рода занятий вроде Толика. Почти все друзья пришли парами, с подругами или женами.

Толина личная жизнь шла под откос. В конце лета он со скандалом разругался с Дашей, устав напряженно проигрывать в голове варианты семейной жизни, и теперь ее избегал. Толик считал, что обстоятельства складываются не в его пользу, Даша была уверена, что он просто скрывается от ответственности. На вечеринку она заявилась, полная решимости выяснять отношения.

Разожгли костер, рядом ожидали своего часа замаринованные в тазу куриные обрубки. На них плотоядно поглядывал высокий красивый актер Сизов. Он вместе с Толей приехал покорять столицу, но, в отличие от него, быстро добился успеха, обзавелся семьей. Жена и дочка преданно наблюдали, как он ходит среди гостей и шутит.

− Позвал меня друг в свой рок-театр. Будем ставить моноспектакль «Ты над водой» по Сиэну Екеру, он же наш приятель Семен Ермолаев, − рассказывал Сизов. – Вот хотят поставить мне раскладушку на сцене, чтоб я ее обживал. Надо прям поночевать там несколько раз, присвоить себе, так сказать, это пространство, по замыслу режиссера. Жена не верит, говорит, в загул собрался.

«Одно другому не помешает», − думал Толик, слушая Сизова вполуха и немного завидуя.

− Давай поговорим, − напирала Даша, обиженно поджимая губки, поднося к ним пластиковый стаканчик с вином. − Нам надо все обсудить.

− О чем говорить, чего обсуждать? − отбрыкивался Толик, с тревогой поглядывая на стаканчик. − Если мы перестали понимать друг друга, надо это как-то решать.

− Словами же надо решать!

Даша подталкивала Толика к водоему и щипала за локоть. Когда в кармане завибрировал телефон, Толя был уже измотан разговором, щипками и толчками и едва не улетел в пруд.

− Привет, Толя! Узнал? Да, это я, Юля, − радостно сообщил голос из трубки. – Я здесь проездом. Еду в отпуск. Завтра в полдень буду в Домодедово, а вечером вылетаю на Кипр. У меня будет четыре часа до регистрации. Встретимся?

− Давай, − согласился Толик.

− Кто это? − строго спросила Даша.

− Знакомый один, пожить предлагает.

− Где теперь? − подозрительно прищурилась Даша.

− В Балашихе, − соврал Толик, − комната пустует.

Третью неделю Толя жил у друзей и уже поднадоел им. Степа и его жена Вера снимали небольшую квартирку в двадцати минутах ходьбы от метро на улице Подбельского, втроем с котом им и самим было тесновато. Толик ночевал на полу кухни, подпирая ногами дверь. Как жить дальше, он не знал. В приступах отчаяния он подолгу не мог уснуть, ворочался, шумел, задевая рюкзак со своими вещами или опрокидывая кошачью миску. Степа и Вера не сочувствовали, но и не отрицали права Толи поступать как заблагорассудится.

Счастливо улыбаясь теплому солнечному вечеру на Барских прудах, Степа и Вера увидели, как Толик и Даша о чем-то оживленно болтают, то ли обнимаясь, то ли толкаясь у воды. Степа, вскинув руку, подал другу бодрый знак, мол, все будет путем.

− Степа, − обернулась в его сторону Даша и указала на Толика, − ну разве можно верить этому человеку?

− Все будет хорошо! − прокричал в ответ Степа и обнял жену.

Актер Сизов подумал, что это тост, и стал чокаться с гостями, принимая поздравления.

Из Фрязино приехали на последнем автобусе. От Щелковского автовокзала компания растянулась на полквартала. Расслабленные душевным пикником − никто из гостей не спешил домой. Слушавшему Дашины уговоры понять женские страдания Толику вдруг пришла шальная идея сбежать. Даша обернулась на чей-то призыв, а Толя ловко заскочил в троллейбус, раскрывший двери на остановке в двух шагах от него.

Ночью Толик долго сидел во дворе, вспоминая код от подъезда. На Дашины звонки он отвечал молчанием или подставлял телефон к носу потерявшегося котенка. Слушая его мурлыкание, Даша плакала еще громче.

Оказавшись в квартире, Толик никак не мог уснуть, вздрагивая от сигналов Дашиных сообщений. Под утро вернулся Степа, неодобрительно посмотрел на --">