Олег Панфил - Тыы-ы! Давай сбежим отсюда вместе!..

нерадиоактивное, но с формой крыла пригрезившейся когда-то птицы, уносящей нас отсюда навсегда. Очень трудно быть настолько хитрым, чтобы хотя бы несколько лет прожить без надежды.

Почти невозможно. Какие уж тут надежды — успеть бы хоть что-нибудь, пока этот атомный реактор не завёлся безвозвратно на полную катушку.

Вот! Я вспомнил.

Митя прислал www своего друга Серджио.

Я туда залез.

И напоролся на этот уран.

Портреты. Лица пожарников, легионеров, горных стрелков, спасателей…

Там было что-то невыносимо знакомое. Я только увидел и — сразу захотел свалить с этого сайта героев.

Но не смог сразу. Я никогда не видел на картинах такого реального отпечатка — окончательности. Такого последнего отсвета — бликов от нездешнего источника.

Эти лица — маски для финала.

В этих масках глаза в глаза встречают смерть.

Нахуй, нахуй, нахуй, блятть!!!

Он наверняка наркоман, этот Серджио…

наркоман смерти… эти, блять, мисимовские выкормыши! — хули ж вы там по парижам сидите! — добро пожаловать на родину, сыночки — там вас уже новый Стальной Папа заждался. Мне вот как раз четыре года назад мирового масштаба антрополог, отсидевший по диссидентской статье, сказал, что Стальной Папа по антропологическому своему типу — небывалый папик в России.

Он — типа Наполеона. И антрополог собственноручно проголосовал за него четыре года назад.

Нахуй-нахуй-нахуй!!!

Четыре года назад я решил, что буду жить.

Жить — это самое главное.

Жить-жить-жить! Но портреты Серджио меня дёрнули чем-то более мучительным, чем искусство поджечь себя, как бутылку с термитом… что-то… что-то совсем недавнее… я потянулся к полке и достал фотографию.

Три дня назад я сфотографировался на визу.

Моя фотография была похожа на его портреты.

Нет, я не похож на героя.

Просто — такая же маска.

Маска человека, который знает, что он умрёт.

Ты честный художник, Серджио.

Спасибо за будильник!

Вот! Только поэтому я жив до сих пор — потому что точно знаю, что умру.

Но я встречу ЭТО с открытыми глазами.

Почувствуйте разницу!

:-)

А то, чего я боюсь… ну да, я — больной на всю голову, канешна… но я думаю, что уж здесь-то, в этом тексте, я могу это сказать? Нет?

ДА!!! Так вот: я боюсь сгореть заживо, понимаете? Да, нет, не летаргия в крематории:-) Ну, бывает это — пиро… эт-та… как его… пиро… поищу потом в и-нете. Короче, тело человека необъяснимым образом сгорает — остаётся кучка пепла. Притом одежда, как правило, остаётся целой, обувь тоже, и ничего вокруг больше не загорается… есть-есть такое дело!… очень редко, но бывает.

Вот этой хрени я и боюсь теперь. Я хочу сгореть полностью. Чтоб ничего здесь не осталось — ни одежды, ни обуви, ни вони, ни — особенно — этого идиотского пепла. Чтобы от меня ничего, блять, не осталось в этом прекраснейшем из миров!

:-()-:

о! какой у меня смайлик стрёмный вышел — с пальцами! Наверно, этот текст надо было бы назвать ПИРОМАНИЯ.

Но — проехали.

Этот текст — именно об этом шёпоте.

Я… я хочу, чтобы вы УСЛЫШАЛИ этот шёпот.

Из Вне.

И тогда я закончу свою работу пожарника.

Подсчитаю мелочь в картузе. Потому что о ветре, который раздувает этот огонь —

я уже рассказал в другом тесте.

Правда, рассказчик из меня — как из Пети танкист.

Ну и похеру.

Тут другие задачи: для меня крайне важно, чтобы вы услышали этот шёпот.

Мне некуда отступать –

пора подсчитывать свою мелочь.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Вопросец меня волнует.

Ну, действительно волнует, чего скрывать?

Меня волнует: почему мы, люди, сильнее всего любим именно то, что нас сжирает и уничтожает?

Как так получается?

Непонятно, да?

Непонятно, о чём я?

Мне уже тоже не понятно. Я помню только, что однажды решил это понять. Чтобы с этим покончить.

Перестать это делать. Перестать любить то, что сжирает меня, как водка съедает печёнку.

Как комп съедает глаза.

Как ржа съедает железо.

Я в детстве у бабушки на заднем дворе пару десятков утят передушил — они мне так нравились, так нравились!! я аж трясся весь!! такие мягкие, пушистые, тепло-жёлтые!! я за шею их так обнимал! — так сильносильно…:-)

Понимать — необязательно

Значит, потакать — нет?

Да, странные были эти несколько дней. Жена утром встала, а во входную дверь кто-то скребётся.

Снега намело, — еле дверь открыли.

А там — комочек в снегу.

--">