Том Корагессан Бойл - Для очистки совести

безмятежно-радостные визги, доносящиеся от качелей с заднего двора, звучали для него хвалебными одами. Каким же он был идиотом, вдруг осознал он. Как мог он хоть на миг поверить, что жизнь в этом пригороде будет для них безопасной? Этот жестокий, порочный, прогнивший мир был пресыщен насилием, ненавистью, развратом и спрятаться от него было невозможно. Всё, ради чего ты работаешь, всё, что тебе дорого, должно здесь охраняться не хуже, чем при жизни в осажденной крепости.

– Интересно, что они в итоге с ней сделали? – спросила Хилари.

– С кем?

– С той женщиной ... ну, которую прижигали прикуривателем. Я слышала, что они выжигают свои инициалы на телах их жертв.

Ну, конечно, выжигают, подумал он, что тут странного? Они продают крэк в начальных школах, ссут в переулках, отжимают у старушек их пенсионные чеки. Они обчистили дом Дэнни Дэвидсона, пока он отдыхал на Багамах, и вырвали автомагнитолу из «пежо» Филлис Стойбиг. А только на прошлой неделе от тротуарного бордюра перед соседским домом спёрли два новеньких алюминиевых мусорных бачка фирмы «Айронкаст» –выкинули мусор из них прямо на улицу, закинули в свою машину и увезли. – Что скажешь, Хил? –спросил он жену. – Мы всё ещё можем отказаться от этой покупки.

– Мне плевать, сколько она стоит, – промямлила она совершенно опустошённым, эмоционально выхолощенным голосом. – Я не смогу сомкнуть глаз, пока у меня дома не будет этой сигнализации.

Эллис пересек комнату и глянул на залитый солнечными бликами задний двор. Там их детки, Мифти и Корин, всё ещё катались на качелях, сильно раскачиваясь – взлетая высоко вверх и стремительно падая вниз – да с такой идеально грациозной ритмичностью, которая вдруг до того его растрогала, что он едва справился с подступившим к горлу всхлипом. – Я тоже не смогу, – признал он, повернувшись к жене и словно бы с мольбою раскинув руки. – У нас должна быть она.

 – Да, – подтвердила она.

 – Хотя бы для очистки совести. – добавил он.

***

Жизель довольно хорошо ориентировалась по городу – с её бизнесом иначе и не могло быть – тем не менее ей все же пришлось трижды прижаться к обочине, чтобы свериться с «Дорожной картой Томаса», прежде чем она нашла следующий адрес из своего списка. Дом находился в убогом, захудалом районе, изобилующим засохшими деревьями, разбарахоленными машинами и топорными домишками, – одном из тех районов, которые просто приводили её в бешенство. Ну разве люди могут так жить? изумлялась она, брезгливо отстреливая кассету из своей автомагнитолы. Неужто у них совсем нет самоуважения? Она ударила по газам, разогнав стаю рычащих, гиеновидных собак, увернулась от какого-то перепачканного матраса и пары перевернутых мусорных баков, после чего свернула на подъездную дорожку дома, выглядевшего так, будто его сначала разбомбили, потом частично восстановили, а затем снова разбомбили. Наверное тут какая-то ошибка, подумала она. Подняв глаза, она поймала взгляд мужика, сидевшего на веранде соседского дома. Это был толстяк,

обнажённый торс и руки которого были густо размалеваны вызывающими татуировками, и он как раз подносил к губам банку пива, когда увидел, что она смотрит на него из-за затонированного стекла своей машины. Медленно, словно это стоило ему огромных усилий, он опустил банку с пивом и поднял средний палец свободной руки.

Она сверилась со своим списком – улица Пикадор-Драйв, №7718. Номерной таблички на доме перед ней не было, но дом слева был под №7716, а тот, что справа – №7720. Да, это он, все верно. Она вышла из машины со своим кейсом, расправила плечи и захлопнула дверь машины, попутно мучаясь навязчивым вопросом, на кой ляд хозяину подобной халупы нужна охранная система. Ведь это тот контингент, который сам вламывается в дома, – тут повернувшись в сторону тучного соседа, она смерила его ледяным взглядом – а не тот, у кого есть что охранять. Впрочем, ей то какая разница – не всё ли равно кому продавать? Резким рывком запястья она включила автомобильную сигнализацию и, дождавшись успокоительного ответного зуммера от внутренностей машины, зашагала по дорожке к дому.

Открывший ей дверь мужчина был высок ростом и сутуловат, а по возрасту она дала бы ему лет 55. Благодаря очкам в тонкой оправе и выцветшему кардигану с кожаными заплатами на локтях он походил на

--">