Александр Владимирович Харипанчук - Лунное ожерелье

Всячески, через силу, попытался приподняться, чтобы лучше рассмотреть руки, тело начало обволакивать непонятное ощущение слабости и вялости, уловил очень пристальный взгляд пришельца, и на этом месте, как будто выключили свет, отключив мозг, — больше ничего не помнил.

Через какое — то время дед Антип открыл глаза, сразу же посмотрел на руки, — «руки как руки», — ничего не понимая проговорил негромко, — вполголоса. Огляделся по сторонам, понял, что находится в своей избе, но только сидит на данный момент не у окна, где он увидел серебристо-белый свет, а на диване, рядом с простенком у печки. Вспомнил сразу о хлебе и о корабле пришельцев. Начал перебирать в памяти, свой полёт и как спускался в кратер на луне.

Ничего не понимая посмотрел на часы. Прошёл только час времени, после того, как он поставил хлеб в печь. Ошарашенный увиденным в полёте с пришельцами, — не знал, как всё это ему понимать. Оделся, вышел на улицу в сад, принялся ходить кругами, искать хоть какие-нибудь артефакты, — «что же это было», — разводя руками, смотрел вверх на яркую, казавшуюся огромной полную луну и не мог собраться с мыслями.

Стоял с поднятой головой, пока не замёрз окончательно, пошёл, ещё не совсем пришедший в себя после всего случившегося к себе в избу, — «хлеб должно быть испёкся», — подумал он.

По времени прошло ровно два часа, как тесто было поставлено для выпечки, — пора пришла вынимать готовый хлеб.

Он где-то читал, что в старые времена в деревнях, готовность выпечки хлеба проверяли несколькими способами; Один из них; — в кружку с водой бросали шарик теста размером с грецкий орех, когда он всплывал, — хлеб был готов. Но был более простой способ, который дед Антип на данный момент и хотел использовать, — достал из печи один выпеченный каравай, взял деревянную палочку и воткнул её в буханку, — внутренность была хорошо пропечена, значит нужно вынимать все остальные. Если бы, внутренность была жидкая, то ему нужно было бы ещё подождать двадцать — тридцать минут, в зависимости от температуры печи. — «Как всё не просто в этом кропотливом деле», — проговорил ворчливо он, готовя специальную деревянную лопату, чтобы вынимать из топочной камеры готовые ковриги.

Достал остальные формы с испечённым хлебом, перевернул их вверх дном и встряхнул, — выложил всё на деревянный стол и укутал сверху льняными полотенцами. Хорошо знал, что процесс остывания, является продолжением готовки, — он ещё печется, хотя уже вытащен из жара.

Время было половину четвёртого. Пока хлопотал с выемкой испечённого хлеба из печи, мысли о путешествии вместе с инопланетянами на их корабле на луну немного отошли в сторону, как бы развеялись по ветру.

— А вот сейчас, после сделанной работы, присев у окна, начал осматривать себя, нет ли каких-либо шрамов или хирургических швов после посещения летательного аппарата пришельцев. Осмотрел руки, они были с гладкой кожей, без синяков и царапин.

— Ощупывая себя на плечах ближе к груди, заметил небольшие углубления в виде шрамов. Посмотрев в зеркале, увидел кружочки с двухкопеечную монету, немного темней своей кожи. При касании, эти места не вызывали боли и были еле заметны на теле. Особого значения не придал этим кругам, решил ещё немного посидеть у окна и ложится спать.

— «Всё, довольно рассуждений, буду стараться, что есть сил не думать на эту тему, предположу, что это сон», — решил он окончательно и бесповоротно и начал раздеваться. Перед сном выпил свой фирменный заменитель успокоительного средства, — пятьдесят граммов коньяку, лёг и уснул, — как ни странно в считанные минуты, не смотря на переживания и тревоги, которые у него случились сегодня после полуночи…

--">