Георгий Шевяков - Сказка про Снегурочку, которая должна была растаять

назначит бог, покидает людей Снегурочка и уходит в лес или во поле, там ложится на землю стылую. А поднимется солнце красное, опалит лучом ее личико, и растает она, как и не было, ручейком побежит в низиночку. И волной с тех мест понесется жизнь, побегут ручьи голосистые, прилетят птицы заморские, запоют свои песни звонкие, и листочки на ветках вырастут, и цветы из земли потянутся. Вот такая судьба у Снегурочки».

— Мне растять положено, Ванечка?

— Не бывать тому, — твердо сказал Иван, — Мы уедем в снега вечные. Где всегда мороз, где солнце нежаркое, где не тают льды белоснежные. Потому что мне не жить без тебя, Снегурочка. Без твоих глаз сереньких, без твоей улыбкой радостной. Мне и жизнь не в жизнь, коль не станет тебя. Ты подожди немного, я прихвачу вещей на дорогу, Леший нас мимо всех проведет. Ты не бойся, Снегурочка. Вот увидишь, все у нас получится, Леший так сказал.

Забежал Иван в дом, выбежал в тулупе и котомкой с продуктами, встали они на лыжи, на которых всю зиму по полям и лесу катались, и только их и видели.

Спохватились утром Марья и сельчане, набежали прихвостни лиходеевы, одно увидели — следы лыжные в лес зашли и там растаяли. И сколько самолетов не кружило по небу, сколько со спутника не высматривали, нигде Ивана со Снегурочкой видно не было.

Тайными тропами, которые не всякому зверю и ведомы, провел Леший Ивана со Снегурочкой к вечным снегам. На краю леса простился с ними, долго махал рукой им вослед, пока не стали они маленькими пятнышками, долго сидел на снегу в невеселых думах своих, нехотя обратно побрел.

День и ночь брели Иван со Снегурочкой среди вечных снегов, где солнышко тускло светится, где белый снег заставляет жмуриться. Далеко-далеко во льдах в море-океане среди ледяных глыб нашли уютное местечко, от ветров скрытое, с шутками-прибаутками построили беленький домик с ледяным окошечком, наловили рыбки в полынье, покушали, а когда скрылось солнышко, боясь в глаза взглянуть, спать стали устраиваться. И потянулись жадно друг к другу, когда рядышком оказались. И звучали в ночи слова вечные, и, казалось, вот-вот чудо сбудется, о котором Леший рассказывал. «Твои щечки становятся теплыми» — услыхала в ночи Снегурочка, и текли слезинки — не градинки — по щеке, что чуть-чуть осталося, чтобы стать щекой человеческой. И уснула она с улыбкою, повторяя «Скоро я стану девушкой».

Едва посветлело окошечко ледяное, проснулась от счастья Снегурочка. Долго лежала, не шевелясь, вспоминая ноченьку жаркую, руки Ванины торопливые. Встала, вышла на улицу, долго гуляла с улыбкою. А когда вошла снова в домик беленький, все так же лежал Иванушка. Уж она его пристыдила ласково, погремела посудой звонкою, но лежал, не вставал Иванушка. Тормошить его принялась она, и застыли слова шутливые на губах у счастливой Снегурочки — белый-беленький лежал Ванечка, словно снег за окном у домика. Своим глазкам не веря сереньким, все шептала она доверчиво, все просила проснуться Ванечку, встать с кровати, словечко вымолвить. Но лежал недвижим Иванушка, на губах с улыбкой застывшею. И застыла, как он, Снегурочка, догадавшись, что умер Ванечка. И сидела она, и плакала, и лились слезиночки теплые по щеке, что чуть-чуть осталося, чтобы стать щекой человеческой. От смертельной тоски нахлынувшей подняла она голову к небушку, еле слышно с упреком молвила:

— За что ты так, небушко? Он один меня любил, наперекор всем за меня пошел.

И спустилось Небо на землю грешную, в снега вечные, в дом снегурочкин. Обняло девчоночку, прижало крепенько. По льняным волосам погладило и вздохнуло медленно, горестно.

— Ты прости меня, свет Снегурочка. Ничего с судьбой не поделаешь. Мне не сладко вниз на людей смотреть, и не в силах им я помочь да справится. Когда грозы шлю, чаще плачу в дождь, но сердца людей мне неведомы. Из другой страны к нам пришли они, сами смерти ждут в горе, в радости.

Закричали тут гуси наверху, потеряв дорогу без небушка, погладило оно еще раз Снегурочку, и улетело вверх. А та сидела, не двигаясь, счет времени потеряв, горем черным разбитая. Потом встала, открыла дверцу ледяную, Ваней топором выточенную, отошла от избушки беленькой, вырыла в снегу яму глубокую, Дотащила до нее Ваню из дому, уложила в глубь, присыпала снегом, две лучинки ниточкой крестиком связала, воткнула в холмик снежный, положила рядом варежку Ванину. И еще день и всю ночь просидела у его могилки, то крестик, то варежку рукой поправляя, когда ветер --">