Ирина Говоруха - Плахта: Юго-Восток

донецким углем, погруженным на пароход «Медведица», заводами и купальнями.

Еще год назад — полузамкнутым морем, грушами и жасмином. Летним отдыхом, сахарным пляжным песком и кембриджской геранью с улицы Куинджи.

Сейчас на месте солнечного, пахнущего йодом, рыбой и покровской ярмаркой Мариуполя стоит обугленный призрак. Он еще дышит, но дыхание прерывистое. Город больше не окружает гладкое море. Нет одетых в синие блузоны девушек, написанных Татьяной Яблонской, драмтеатра, дающего Толстого, Чехова и Шукшина. Детских садов, поющих на все лады: «Хлоп, хлоп в Новый год», и стадиона, по старинке называющегося «Ильичёвцем». Остались только изможденные люди и онемевшие дети. Сообщения в телефоне «Пожалуйста, не плачь» и горсть гречки, «запаренной» холодной водой. Несущие стены зданий, помнящие и о рыбных заводах, и о фестивале GogolFest, и о кожевенных мастерских.

* * *

За свои пятьдесят лет я пережила многое. Будучи еще совсем молодой, похоронила самых близких. Сперва ушел отец, через три года погиб брат. Прошло сорок дней, и за ним ушла мама. Не выдержала…

Медсестрой проработала всю жизнь. Вот как закончила в двадцать лет училище, так все это время делаю внутримышечные инъекции и ставлю капельницы. Бинтую, врачую пролежни, снимаю швы. В руках то небулайзер, то аспиратор, то градусник. Последние девять лет занимала должность диетсестры при больнице МВД. Приходили сильные, закаленные мужчины, и атмосфера была соответствующей. В коридорах пахло табаком, добротным одеколоном, солью. Звучал басовитый смех, пересказывались морские байки, консультировались насчет коленных чашечек и протрузий. Короче говоря, коридоры, палаты и манипуляционные заполняла «твердая» и упорядоченная мужская энергия.

Накануне вернулась из Чехии, ездила на заработки, все-таки сын выпускник. Даже страшно подумать, что было бы с моим ребенком, если бы приехала позже. На польской границе онемела при виде колонн военных машин, и водитель автобуса сказал, что технику везут в Украину — война будет. Не поверила. Нас часто пугали обострением, и за восемь лет успела к подобному привыкнуть. Лишь единожды запаслась макаронами, овсянкой, мукой и потом все лето гоняла моль по квартире.

Мы жили в Черёмушках — красивом спальном районе у самого моря. Большая школа, больница МВД, недалеко еще одна, городская больница № 9, детские садики, два пятачка девятиэтажек (за ними маленькая балочка), старая церквушка. Возле домов — палисадники, беседки. Дальше частный сектор, весь в цветущих вишнях и абрикосах весной. На Правый берег ходил автобус № 10, второй курсировал между Центральным рынком и поселком Моряков.

24 февраля разбудила сына пораньше, чтобы сводить на анализы. Он выглядел бледным, поэтому планировала сдать общий анализ крови и на сахар. Ребятенок (рост 190 см) встал недовольный. За время учебы онлайн и моего отсутствия, порядком расслабился. Привычно потянулся за телефоном и пробасил: «Война!» Я позвонила в регистратуру:

— Аниса, что?

— Не приезжайте! У нас что-то непонятное. Стоим в коридоре.

Позже Аниса вместе со всей семьей пропала. Мы ее до сих пор не нашли.

Ринулись в магазин и были последними, кто смог рассчитаться карточкой. После нас — все, расчет наличными. К банкоматам выстроились очереди. Идем с сыном, тащим сумки и тут нас накрывает минометным огнем. Влетели в подъезд, звоню двоюродному брату, живущему в России. Он спокоен, как удав: «Потерпите, через два дня все закончится».

Короче говоря, война началась без промедлений. У нас все рядом: порт, старый аэродром, аэропорт — поначалу били по этим объектам. В субботу пошли на разведку в больницу, а там — никого, один сторож и медсестра. Мужчины в форме МЧС выносили в покрывалах истории болезней. Я ещё пошутила: «Да бросьте вы их. Кому они нужны?» Те упорно таскали кардиограммы и показатели билирубина. Предварительные и клинические диагнозы. Часть все-таки потеряли по дороге. Местные их нашли, вернули в больницу и таким образом узнали о существовании подвала. Для меня стало большим шоком, что накануне, 23 февраля, из больницы вывезли всю аппаратуру и разъехались все врачи. Никогошеньки не осталось, когда так нужны были хирурги, анестезиологи, травматологи.

В понедельник случился первый налёт, отключили свет, плюс припугнули, что газ на исходе. Все соседи принялись дружно варить свои запасы, у кого пельмени, у кого вареники. В общем собирались в --">