Елена Владимировна Джамалбаева - Прости, если сможешь

временем девочка стала жить словно сорняк. Ее источником и смыслом жизни была живопись, увлеклась этим занятием вскоре после того, как потеряла отца и была ее Лида, самая близкая и родная с которой можно было поговорить обо всём на свете.

В шесть тридцать Дашу разбудил будильник, стоявший на столе. Это были старые часы голубого цвета с кнопкой, нажав на которую можно было прекратить этот пронзительный звонок. Девочка, по обыкновению, прошла по коридору на цыпочках, и там обнаружила мужскую пару обуви – значит дядя Витя не ушёл вчера. Ей было больно за папу, Даша не понимала, как можно так быстро забыть, как можно пойти на предательство. И она ревновала маму ко всем этим посторонним мужчинам, с которыми мама обходилась лучше, чем с ней.

Наскоро позавтракав глазуньей, Даша закинула рюкзак на плечи и вышла из прокуренной и пропахшей дешевым вином квартиры. В школу совсем не хотелось: ей казалось, что все до единого – и мальчики и девочки, знали о том, что ее мама пьёт и будто боялись испачкаться, общаясь с ней, а учителя не особо жаловали.

Ещё пару лет назад жизнь была совсем другая, Даша была любимой Дашулей папы.

– Дашуля, кого боятся слоны? – отец поднял дочь на руки, чтобы ей было лучше видно этого зверя с необычно мягким хоботом и мягкими и широкими конечностями.

– И кого же? – смеясь спросила девочка своего отца. Она так любила, когда у него был выходной и они обязательно куда-нибудь выходили погулять. Синие глаза мужчины широко раскрылись, он схватил Дашу и щекоча ее, крикнул:

– Мышку! Маленькую и такую же серую как слон мышку! – он спустил дочку вниз и присел на корточки.

– Папочка, обещай мне, что будешь со мной всегда-всегда! – она провела по светлым волосам отца своими маленькими ручками.

– Дашуля, мы с тобой никогда в жизни не расстанемся, – очень серьезно ответил он ей и поцеловал поочередно пухлые щечки.

Да, раньше у неё они были пухлыми и под кожей век не просвечивали мелкие капилляры. Она очень изменилась с того момента. Чувствуют дети что-то такое или нет, но у Даши защемило сердце, и она крепко, до боли, обхватила своего папу за шею.

Это было их последней прогулкой вдвоём. А на следующий день она уже попрощалась с ним навсегда…

–Кульжанская, ты что ворон считаешь? Повтори, что я сейчас говорила классу! – девочка не заметила, как оказалась в классе и что уже начался урок.

Весь класс засмеялся.

«Вот бы сейчас оказаться рядом с папочкой, на небесах». – подумала вдруг Даша, вернувшаяся в реальность детским злым смехом. Она робко взглянула на Павлика, хотела увидеть, что он не смеётся, но жестоко ошиблась. Паша чувствовал, что нравится Даше, и она ему тоже нравилась, но толпа сильнее, и он не находил в себе сил противостоять ей. Пашка, как называла мальчика Асем, тихонечко смеялся со всеми, к Дашиному горлу подступила тошнота. Она не выдержала и выбежала из класса.

– Кульжанская! Даша! – испуганно крикнула классный руководитель Светлана Георгиевна, поняв, что они все перегнули палку. Женщина выбежала вслед за девочкой, её ученица сидела на полу и рыдала, школьное платье было испачкано. С ней началась настоящая истерика и пришлось вызвать скорую помощь.

Глава 3

– Сообщите родным, – на ходу бросил санитар, несший на носилках девочку. В школьном дворе мигала огнями карета скорой помощи, уроки во многих классах были сорваны, дети прильнули к окнам.

– Вы мне ответите за все! – процедила сквозь зубы Ольга Андреевна потупившей взор Светлане Георгиевне. Блондинка от природы, с длинной косой, пшеничного цвета бровями, высокая и статная, лет сорока-сорока пяти в жакете и юбке строго кроя песочного цвета достающей до колен, своими бледно-голубыми глазами сверлила коллегу.

Она проработала в этой школе больше двадцати лет, сначала пришла на практику будучи студенткой, потом вела начальные классы и дослужилась до директорского кресла. Ольга Андреевна была предана своей работе, своим ученикам и идеям, она замечала, что что-то не то с бледной девочкой из шестого «Б» творится, но дел всегда было «выше крыши», и она все думала, что обратит свое внимание на эту ситуацию, но сложилось наоборот.

– Ольга Андреевна, ну честное слово, никаких нарушений ни с моей стороны, ни со стороны класса. – классного руководителя охватила паника, ей совершенно не хотелось каких-либо неприятностей. – Вы же сами понимаете…– она не успела договорить, так как увидела гневное лицо директрисы, выражение --">