Сергей В. Бойко - Необыкновеллы

направлении.

Не-ет, всё! Забыть, забыть, забыть! Не знать, не знать, не знать! Забуду, забуду, забуду! И…

ПО-ЗА-БЫЛ!

Ага!!!

Ка-кой я энергичный под своими токоприемниками!

Как рвусь вперед в потоке машин!

Выставив наружу все свои достоинства!

Самый толстый, самый красивый

Быстрее!

Быстрей!!

Еще быстрее!!!

Вон до того светофора, зеленый пока, успеть, успеть, успеть!

А потом — до следующего!

И так — до вечера!

А утром — снова!

И так — всю жизнь!

Это же счастье!

Это же здорово, а?..

Молчите?

Не верите?

ДА ВЫ ПРОСТО ЗАВИДУЕТЕ МНЕ!

Ночь перед Рождеством

На центральной площади, рядом со зданием администрации, под фонарем, прямо на автобусную остановку тихо валил крупный снег, ложился твердой валютой в копилку зимы. Автобус-сугроб вперевалку подполз к своей остановке, распахнул нутро, выпустил вместе с теплом и туманом одинокого пассажира, тут же захлопнулся — и с кряхтеньем отправился дальше. Кутая нос в шарф и воротник, одинокий поспешно нырнул в темноту — и вынырнул под фонарем около своего дома. Как только за его спиной захлопнулась входная дверь, перед ней тут же замер на страже лютый мороз. Такой же страж стоял теперь у каждой двери на районе и никого не выпускал на улицу. Да туда, если честно, никто и не собирался: в домах — там, где не спали — гадали. Это была ночь перед Рождеством.

Куранты на административной башне пробили двенадцать. С последним ударом колокола в небесах взвизгнула и обрушилась с ревизией, завьюжила зимняя стужа, раздувая щеки, заметалась по площади как в горячечном бреду, затеяла бесноватой пургой взбивать-перетряхивать перину сугробов, бросать снег охапками вверх, закручивать в разные стороны — визжать и стонать…

За бетонными блоками и вакуумными стеклопакетами, в квартире с центральным отоплением, в темном углу за книжным шкафом, в полной тишине и тепле притаились домовые — и подсматривали, и подсмеивались, и шушукались. Среди давно нечитанных книг, в пыли, стараясь не чихать, на полке с трагедиями Софокла, Эсхила и Еврипида расположилась прочая нечистая сила, готовая по первому зову прийти на помощь человеку или подшутить над ним.

За круглым столом, на котором потрескивала большая свеча, неровным пламенем раскачивая по стенам причудливые тени, — за круглым столом сидели несколько человек: дамы в вечерних платьях и мужчины в темных костюмах. Они собрались, чтобы вызвать какого-нибудь духа способом верчения тарелки и получить от него ответы на некоторые интересующие их вопросы. Для этого были приготовлены важные инструменты: лист ватмана с алфавитом, напечатанным крупным шрифтом, и перевернутая кверху дном тарелка с нарисованной на ней стрелкой.

— Василий Николаевич, вы кого хотите вызвать? — спросила дама средних лет у плешивого красавца с рубиновым носом.

Василий Николаевич хмыкнул и с усмешкой предложил:

— А не вызвать ли нам дух Августа Абрамовича Григориади?

— Ну что вы, как можно? — возразила дама. — Уважаемый человек, начальник департамента здравоохранения…

— Был! Умер! — отрывисто произнес Василий Николаевич и прищурился на даму: — А вы кого хотели бы, Анна Ивановна?

Дама воздела глаза к потолку и произнесла с придыханием:

— Дух Александра Сергеевича Пушкина.

Василий Николаевич укоризненно повел носом:

— Неприлично беспокоить нашего гения по вашим пустякам!

— Начальника департамента тоже неприлично!

— Но, позвольте… Нельзя же сравнивать…

— Дух есть дух!

Дама настаивала, мужчина возражал. Остальные тем временем смущенно переглядывались, прислушивались к подозрительным шорохам и негромко переговаривались:

— Мыши…

— Вы думаете?

— Как нынче осмелели мыши…

Когда, в конце концов, Василий Николаевич, устав спорить с Анной Ивановной, готов был отдать ей на растерзание бедный дух Александра Сергеевича Пушкина — в этот самый момент! — подал голос мужчина в очках:

— Предлагаю вызвать дух царя Эдипа!

С ним почему-то все тут же согласились и без лишних разговоров склонились над столом — прикоснулись кончиками пальцев к краю тарелки и пальцам соседей. Уже через мгновение тарелка дрогнула, тронулась с места и начала путешествие по листу ватмана. Одновременно с этим Василий Николаевич, на правах хозяина, трижды произнес громким голосом «Вызываю дух царя Эдипа!», после чего задал --">