Сергей Владимирович Еримия - Отголоски тишины

казалось. Немного времени прошло, снова рецидив. Насколько я помню, там еще проблемы на работе усугубили положение. Ох, и натерпелись же мы от него! Чего только не выдумывал, представляете, пробрался в регистратуру, перепутал все истории болезни, вырвал листик из одной из них, решил, что это тайное послание, взялся за его расшифровку. После, подговорил больных, они орден тайный организовали, ключ от подвала стащили, заседания устраивали, хорошо хоть никого в жертву не принесли! – он еле заметно усмехнулся. – Еще и молоденькой сестричке голову заморочил, каким-то переселением душ! Но вот он изменился. В одночасье – будто очнулся ото сна. Более держать его в лечебнице не было смысла, выписали. Но прошел лишь месяц и он снова в центре внимания – упал с крыши многоэтажки. Удачно приземлился. Повезло, можно сказать. Обследовали – никаких отклонений, да и просто все склонялись к тому, что упал он случайно, безо всяких суицидальных мыслей. Я, правда, подозревал, что он к нам еще вернется, вот, как видите, не ошибся…

– Но если вы уже тогда знали…

– Ничего я не знал. Да и решал не я. Первое время, казалось, что все и вправду нормально. Никаких симптомов, разве что сны. Войны какие-то, да монастыри. Согласитесь, сны смотреть никто никому не запретит. Дальше лучше, на работу устроился. Все как ему нравилось, с поездками, с командировками. Возможно, именно возвращение так подействовало. Вернулся в привычную среду, воспоминания нахлынули. Наверняка еще кто-то из наших «коллег» посодействовал. Помню, он как-то спрашивал, кто владеет гипнозом. Но, как бы там ни было, мне пора на отдых, теперь это ваша забота. Теперь вам разгадывать ребусы его сознания.

– Тогда последний вопрос – что вы ему показывали?

– Вот это, – продолжил печальный голос. – Посмотрите сами, всего лишь зеркальце. Чем еще можно успокоить человека, ищущего самого себя? Думаю, лишь тем, что дать ему то, что он ищет. Как видите, подействовало, он успокоился, сейчас его отведут в палату, укол снотворного. Пусть поспит. Пусть отдохнет. Потом (так было и прежде) попросит тетрадь к ней карандаш, начнет писать. Дайте ему, что он просит. Пока пишет, он спокойный…

Боль, которая вспыхнула в руке, исчезла так же быстро, как и появилась. Санитары во главе с худенькой медсестрой сделавшей мне укол скрылись за дверью. За ними щелкнул, закрывшись, замок. На место боли пришел покой…

Знакомая крыша. Вон тополек ухватился за бетонное перекрытие, выпускает свой тополиный пух, радуясь лету. Смотрю вниз, две бабули шепчутся сидя на лавке под подъездом. Вот и меня приметили, кивают. Весело машу им рукой, мол, здравствуйте, но им уже нет до меня дела, не иначе как кому-нибудь из соседей косточки перемывают. Так нет же, нет никакая это не многоэтажка, это верхушка колокольни и я на ней стою, держусь рукой за основание большого креста! Внизу кто-то из братьев машет мне. Зовет, здоровается? Стоит ответить? Но снова нет. Никакая это не колокольня. Подо мной и вовсе ничего нет. Вишу в воздухе. Внизу множество разбросанных камней. Камни на обрамленной замерзшей рекой полянке. Скорее всего, внизу мороз и снегопад, потому как темные блестящие обломки древнего воинства медленно покрываются ровным слоем, не то снега, не то инея. Странно, но эта картина, это скопление камней, слегка присыпанных природной белизной, напоминает мастерски нарисованную розу. Снежно-белую розу, на белоснежном снегу…

Но вот и она исчезает. Все скрывается под толстым покрывалом неслышно подкравшейся зимы.

С верхушки последнего еще не засыпанного снегом камня взлетела невзрачная серенькая птичка. Я знаю ее, таких как она я не раз видел. Горлица это. Быстро махая крыльями, она подлетела ближе, внимательно посмотрела на меня своими маленькими умными глазами, покружила и исчезла где-то в бездонной небесной синеве…

Пусть все скрыл снег, пусть все исчезло, будто и не было никогда, но ведь все еще будет! Конечно, будет. И так хочется верить, что мой поступок зачтется. Уверен, так оно и случится. Разве может быть иначе?! И горлица, была же горлица! Где горлица, там вечная любовь, а с ней и счастье. Все будет, обязательно будет, только не в этот раз, надо всего лишь подождать. А ждать я умею…

--">