Алексей Николаевич Тимофеев - Сказ о последнем русском богатыре Алеше

трудовых – разве что камень с поля выкатить, да дерево упавшее с дороги убрать. Быстро навел порядок Алеша у себя на районе и пошла у него, а, значит, и у всех его земляков, жизнь тихая да гладкая. Так летели годы, богатырь женился, родил троих сыновей, вырастил их, схоронил мать, а затем и жену, завел Сивку-Бурку. Старшего отправил на службу – батыром в Забайкалье, затем среднего – замглавы администрации в Тьмутаракань.

Так и текли его дни, как вдруг приходит телеграмма: «Прилетаю тчк встречай». Удивился Алеша, но сразу понял ее тайный смысл – Змея Горыныча к нему, наконец, отпустили. Обрадовался богатырь, что встретится наконец с другом старинным, сердешным, отправил младшенького снимать голову драконью со стены и прятать ее к чулан, чтобы не обидеть чем однополчанина. Приготовил Змею лежанку богатырскую под грушами, отдохнуть после перелета, да коров парочку, перекусить с дороги, да сел ждать. Не прошло и трех дней, как перед Алешиным домом приземлился его старинный друг. Очень удивился богатырь виду драконьему – раскрашенный в триколор, три фуражки на трех головах залихватски сдвинуты набок, во лбу средней головы офицерский значок классности с гордой буквой «М» и чуть ниже еще один – «Классный наставник-осеменитель». Обрадовались дракон и богатырь друг другу, обнялись крепко. Повел Алеша его на экскурсию по городу, дома показал, да церкви, да людей мирных. Слетали на заставу ближайшую, благо граница недалеко. Подивился змей с высоты на лад мирный, контрольно-следовые полосы, неделями не тревоженные, пограничных собак, спящих в будках, да служивых на площадках волейбольных.

– Жизнь у нас давно мирная, боятся нас вороги, не тревожат. Пойдем, Змей, отобедаем, все тебе расскажу и тебя с удовольствием послушаю.

И следующие три дня и три ночи разговаривали друзья без умолку под самогоночку с говядинкой, делились новостями.

– Понимаешь, Алешенька, – подсел змей к богатырю и обнял его задушевно – не могу я без неба, да без товарищей моих боевых, да без командиров авторитетных и справедливых. Ведь как нам у басурман было: сидишь на привязи и ждешь, когда бай захочет на рекогносцировку слетать (это так в путевых листах писали, а на самом деле русских баб они летали смотреть купающихся, а для отчета кидались огрызками яблочными в неверных). Так и ждешь иногда месяц эти 20 минут полета и от этих ожиданий бесконечных приходят на ум думы горькие. Заботились о нас плохо, мяса мало давали, не лечили от болезней драконьих, бывало при взлете ножку сломает какой из товарищей (дороги-то плохие, да нет их вообще, камни одни, а ножки-то у нас хрупкие), так его не лечат, а сразу отправляют в зоопарк злым детям на забаву. Некоторые из нас по таким зоопаркам зарубежным до сих пор мучаются, хоть и выручили мы уже многих, подлечили, на ноги поставили и в строевую службу русскую перевели. У нас-то целый медсанбат для драконов военно-воздушных организовали. Знал бы ты, как я богу нашему православному каждый день молился, что дал он мне милость быть сбитым палицей твоей богатырской и увидеть жизнь правильную, праведную. А ведь мог бы так и прожить свой век под баями и не познать жизни истинной.

Вот отправили меня к тебе, другу моему сердешному, вроде как на пенсию, а вроде, как и в помощь по охране границы. А вижу я, что и без меня тут все гладко и в плане безопасности вполне себе безопасно. Хорошо мне с тобой, да плохо без дела, без неба, без вылетов боевых да учебных. А от безделья мыслями разыми головы мои полнятся и не всегда эти мысли хорошие.

У нас ведь как: каждый день вылеты разведывательные да тренировочные, строевая подготовка, обучение молодежи, а по праздникам смотры, да парады – вздохнуть некогда, не то что мысли темные на ум пустить. И каждый раз что-то новое придумают. Бывало, вылетишь на разведку, смотришь, несправедливость какая-то творится, женщин ли обижают, беззащитных стариков, или у детей деньги отбирают, али котика злые дети за хвост таскают, да или просто насилие какое бытовое – так раньше штурманы да стрелки наши камней наберут, да со спин наших по обидчикам и кидают! Случалось, что вместо преступников попадали и по женщинам и даже по детям (не злым), а басурмане, совести-то у них нет, прятались за ними, как за живым щитом и невредимыми уходили. Так мы вроде пособников им оказывались и сильно нас это огорчало, а для нас любая тревожность – это вред полетным характеристикам. Давали нам успокоительные разные, а для наших --">