Сергей Остапенко - Ксюша

Сергей Остапенко Ксюша

Мы познакомились теплой ласковой осенью, в благословенном медведевском две тысячи десятом. Знакомый фотограф Сергей позвал меня на выставку своих работ. Кажется, это был сентябрь. Да, точно сентябрь, когда девушки еще носят короткие юбки и летние маечки, но уже накидывают сверху джинсовые пиджачки или что-нибудь столь же условно тёплое – как говорила моя бабушка, защищающее скорее от мух, чем от холода.

Серёгу я знал шапочно, больше по интернету. В своё время я здорово ревновал его к одной барышне, которой он устроил фотосессию в стеле ню. По несчастному стечению обстоятельств, в то время я с ней имел неосторожность встречаться. Потом она укатила в Питер, и наши пути основательно разошлись. Повод для ревности сам собой рассосался, а так-то Сергей был очень творческим, либеральным и интересным парнем. В общем, получив от него приглашение, я сразу согласился – тем более жизнь текла довольно вяло и скучно, да и в газету, в которой я тогда имел честь трудиться выпускающим редактором, не помешал бы какой-нибудь лёгкий фоторепортаж. Да, это было время, когда газеты ещё вполне себе теплились, даже еженедельные, даже успешно конкурируя с интернетом, который ещё проигрывал телеку и печатным медиа по количеству вовлечённой аудитории.

Город я тогда знал ещё довольно плохо, пользовался общественным транспортом, поэтому добрался на место, кажется, с опозданием. Во всяком случае, если на мероприятии была официальная часть, я её уже пропустил, а народу осталось не так много. По крайней мере, мне так запомнилось. На выставке оставался сам Сергей, и три особы женского пола: Лена, Даша и, собственно, Ксюша. Девушки выступали в роли фотомоделей для некоторых работ хозяина выставки. Лене было где-то двадцать пять, а Дарья и Ксения, судя по всему, учились в каком-то из старших классов. Забавно было сравнивать, насколько творческий образ в кадре отличается от реального человека: на фото модели казались гораздо старше. Немного стесняясь общества столь прекрасных созданий – а все девушки были, безусловно, хороши собой – я побродил с умным видом, изучая снимки, развешанные на стенах. Серёга умел в экстравагантность, как сейчас говорят. Композиции из экстремально полных или столь же экстремально худых тел, нелепые раритетные предметы из ушедших эпох, помещённые в современный контекст, вызывающе поданная нагота на грани фола – в общем, есть на что посмотреть, если разбираешься в теме. Я в фото не разбираюсь, сам фотографирую всё что вижу, и нахожу свои снимки прекрасными – по крайней мере, для сохранения на память пейзажа или момента мне большего и не требуется. Но я осознаю свою ограниченность, поэтому прислушиваюсь к тому, что говорят эксперты. Вот Сергей – несомненно, эксперт. Да и его модели, тоже, несомненно, обладали художественным вкусом, иначе не согласились бы с ним работать. В общем, я скоро сдался, сделал серию снимков для газеты и уже приготовился прощаться, но вышло иначе.

Вместо ритуала прощания завязался оживлённый разговор. У Сергея оказалось припасено несколько тетрапаков сока, какие-то ещё угощения. Мы беседовали, пили сок, прикалывались, обсуждали фотки. Сама собой сложилась атмосфера непринуждённой лёгкости, которой часто не хватает при встречах даже близких людей. Естественно, все обменялись контактами. Я в то время особенно любил общаться посредством аськи – помните, был когда-то такой месенжер? Знакомый дизайнер подарил мне шестизначный номер, который он не то выиграл, не то у кого-то увёл. Шестизнаки считались крутизной, и я премного своим номером гордился, когда раздавал его новым знакомым. Они, как правило, свои девятизначные комбинации наизусть не помнили, а я с лёгкостью извлекал из памяти. В общем, обменялись номерами, и Лену я, кажется, сразу же пригласил как-нибудь вместе прогуляться – и получил согласие, что здорово меня воодушевило, ведь в то время я был совершенно свободен, и завести новые взаимоотношения был вполне готов. Тем более, она жила в том же районе, где я снимал тогда жильё с коллегой, «дядей Игорем». Дядей он мне, конечно же, не приходился, мы просто после какой-то весёлой вечеринки начали всей компанией называть друг друга дядями – по аналогии с дядей Фёдором или дядей Шариком из мультфильма о «Простоквашино».

Финал выставки я, хоть убей, не помню – бывает, что детали просто выпадают из памяти и выковырять их оттуда труднее, чем данные со сгоревшего --">