Андрей Викторович Филимонов - Пляс Нигде. Головастик и святые

Маша оказалась “мерседесом” – заднеприводной двухдверкой красного цвета и полным именем “Святая Дева Мария Милосердная”. Крыша отсутствовала. Мы запрыгнули внутрь, как кролики. Клубные кролики с розовыми глазками. Поедем, красотка, кататься? Нет, Маша не любит, когда я сажусь за руль бухая, давай лучше полетаем. У меня есть кое-что для вдохновения, открой бардачок.

Под сердцем Маша носила запретный плод – зелёную нефритовую табакерку с порошком грёз. Потянувшись за этой вещицей, Атлантида склонилась над моими коленями, и я ощутил двойной укол её фитнес-груди.

Кредитной картой она разделила порошок на четыре дорожки.

– Кокс, секс? – спросил я.

– Мет, текст? – засмеялась она.

– Ты предпочитаешь текст?

– Но ты же писатель?

– Это вопрос?

– Поиграем в вопросы?

– В вопросы литературы?

– О чём ты пишешь?

– А ты как думаешь?

– Откуда мне знать?

– Разве не ты постила в инстаграме своё фото с моим романом?

– Знаешь, сколько их было?

– Романов? Сколько?

– Тебе не говорили, что девушек неприлично об этом спрашивать?

– Кому нужны приличия?

– Ты изображаешь бунтаря?

– Зачем вставать в позу миссионера?

– Если бы я была твоим персонажем, что бы ты со мной сделал?

– Не обидишься, если я скажу правду?

– С чего бы ты начал и чем закончил?

– Можно я начну отсюда?

– Почему ты спрашиваешь?

– Ты готова представить мою книгу у себя на груди?

– Разве это похоже на книгу?

– А вот это больше похоже?

– Ты не боишься, что я выдвину обвинения в харассменте?

– Не лучше ли назвать это стремлением к свободе?

– Как ты этому научился?

– Тебе нравится мой язык?

– Расскажешь о своём первом писательском опыте?

– Неужели читателю это интересно?

– Нужен ли вообще читатель?

– Как я могу обойтись без тебя в этой сцене?

– Чем она закончится?

– Ты хочешь приблизить развязку?

– Ты не знаешь, чего я хочу?

– Удовольствия?

– А ещё?

– Наслаждения?

– Ещё?

– Ты читала Ролана Барта?

– Дурак, что ли?

Она отодвинулась. Действие порошка закончилось внезапно. Это была скоротечная “химическая любовь”, мощный стимулятор тактильных ощущений. После ХЛ неважно, гладишь ты ногу принцессы, искусственную кожу сидения или мокрого хомячка, если подвернётся, – восторг всех чувств гарантирован в течение пяти минут. Затем приходит отходняк, бессмысленный и беспощадный. А в результате – ни секса, ни текста. Только лайки, лайки… Странные вещи употребляют мои юные современники. Мозг от них чешется.

Я чихнул.

– Будьте здоровы! – сказали пограничники.

Они всё ещё были здесь и смотрели на меня с любопытством: как дети на сову. Бедные дети, на целый год лишённые компьютерных игр, отправленные злыми генералами в страшные ебеня без интернета, где приходится долго бродить среди скал, пока найдёшь хотя бы одну палочку сотовой сети.

– Хотите курить? – спросил я.

Они радостно кивнули. К счастью, у меня был табачный запас, который я разделил с ними по-братски: полпачки оставил себе, две непочатые отдал. Юноши сразу перестали делать строгие лица, задымили, расслабились и выболтали свою мечту заветную. Всем троим хотелось трахнуть дочь конокрада из Кош-Агача, 17-летнюю блондинку, помогавшую своему отцу тырить и угонять в Казахстан лошадок. А там их рубят на колбасу. Девчонка – огонь, месяц назад они её чуть не сцапали, когда она вечером купалась в реке, но сучка не растерялась, прыгнула на коня, как была – мокрая, и с гиканьем ускакала в горы, пока преследователи форсировали водную преграду на своём “газике”-69. Зато им досталось нижнее бельё нарушительницы государственной границы. Интересно, как они разделили на троих этот боевой трофей?

– Так вы, значит, на машинке тут разъезжаете?

– Ага, за скалой припарковались, чтобы вас не спугнуть. Думали, а вдруг вы – шпион или террорист, и тогда нам увольнительную дадут.

Увольнительная давала им шанс на встречу с блондинкой. Но даст ли блондинка? Вот в чём вопрос. Сомневаюсь, чтобы дочь конокрада соблазнилась такими неромантичными обормотами. Форма сидит мешковато, дизайн не от Hugo Boss, и содержание так себе – прыщи да сперма. Конечно, я был сердит на них за то, что своим дурацким появлением они спугнули мысль, сбили тонкие настройки повествования.

– Извините, ребята, что я не тот, кто вам нужен.