Алексей Суслов - Дневник мага

негритянкой, которую звали Тэби. Кухарка почти не поднимала глаз, смущалась при виде меня. "Старая дева", - решил я про себя. Такие женщины вечно ищут идеал, но в простонародье мало кто может отыскать его. а вот Мари мне приглянулась. я вдовец, поэтому мой взгляд был свободным, ищущим, напористым.

Анн взяла "Вечерний Лондон" и начала читать заголовки. Ей попадалось следующее: "Нефть дорожает. Сколько ещё мы будем жить при эмбарго, которое равняется нулю?" "кто-то травит собак. Зло или добро? Ваше мнение" и т.д. "Вечерний Лондон", "Утренний Париж", "Звезда Востока", сколько развелось этой низкопробной журналистики. Я не испытывал пиетета перед бульварной чтивой, а её прибавлялось с каждым днём всё больше и больше. Делались перепечатки из России, считалось сколько жён было у Калиостро, кем доводился Сен-Жермен Людовику пятнадцатому и прочая чепуха.

Кофе был совершенным. я обожаю этот благородный напиток. особенно мне нравился кофе из Каира, у него женственный запах и обоняние после него становиться как аристократическим. Я радовался этим минутам, особенно когда приходилось разговаривать с Мари, в которую я влюбился с первого взгляда волшебника. Ностальгия по первой жене постепенно улеглась, я стал видеть женщин по-другому, а Мари вернула мне потерю одним своим взглядом милости к рабу. Эта дама была достойной компаньонкой моего существования, в ней был характер, счастье и успех.

- Вы любите музыку, Виктор?

- Я без неё не могу представить своей жизни, Мари.

- Хотите, я сыграю вам на фортепиано свою пьеску. я её вчера сочинила, когда вы уши...

- С удовольствием послушаю. а до сеанса ещё далеко?

- Анн ещё подготавливает стол. Осталось ждать совсем немного. Пойдемте в музыкальную гостиную. Девушки вели богатый образ жизни. В этом старинном особняка была уйма комнат самого разного содержание. Было даже три ванные, вот так. Наверное, слуг я ещё много увижу по прошествии времени. Китаянок, японок, норвежцев, австралийцев...

Концерт был превосходным. Руки Мари плыли как по воде, плавность их зачаровывала. Я предельно сомкнул веки, так что со стороны могло показаться что я сплю сладким сном утомлённого гражданина. Затем, после фортепиано была исполнена композиция на гитаре. Что-о вроде юморески "Кот с сапогах". Этакие взгляды пацифистки на коварный алчный мир. Где слабый бежит от сильного, а сильный гонится за слабым и провозглашает свои людоедские лозунги.

Вскоре нас позвала Анн. Мы прошли в действительно очень тёмную комнату. Она была окрашена в голубую краску и в ней стоял только стол. Посередине комнаты, огромный, дубовый стол, на котором можно было играть в казино.

Мы уселись на резные стулья и начала мари.

- Дух этого дома вызывает дух Калиостро. Вечный Калиостро, явись нам!

я улыбнулся. мне это нравилось.

Но улыбался я недолго. Вскоре, с потока я услышал громкий голом, мужской, властный, напористый.

- Я Калиостро.

Это было совершенно неожиданно, как и для любого землянина на этом свете.

- Калиостро, чтобы ты хотел спросить у нашего гостя Виктора?

- Виктор, Мари вас любит.

Я покраснел, впрочем как и Мари. Она ещё больше густо залилась краской. Это было ещё неожиданнее чем первое вступление. Я был на пике удовольствия от сегодняшнего утра.

- Ваше свадьба состоится 8 декабря. это будет среда, дождливый день. дождь, как доводиться мне, идёт к счастью в семейной жизни. Мы с Марго часто сидели у окна и смотрели на поля. Там была широкая дорога и по ней часто шагали солдаты. некоторые просили у меня погадать на картах вернутся ли они домой. Я всегда исполнял эту просьбу, хоть это и неблагодарное дело. Очень часто карты показывали потерю и смерть.

Я внимательно слушал этот Голос. Ни о какой фальсификации не могло быть и дело, я это чувствовал сновидческим взором. Голос шёл оттуда.

- Калиостро, значит жизнь после смерти существует.

- Как и любовь с первого взгляда, друг.

- Жизнь, достойная смерти.

- Как и любовь.

Я знал о Калиостро многое. Читал его книги, сделанные по средство автоматического письма, читал его письма сестре и императрице Екатерине Великой, показания, вырванные пытками в Бастилии.

- Калиостро, а Бастилия по праву называлась бесчеловечной?

- По праву, Виктор. У меня разу сломали четыре ребра. Эти господа полицейские не могут обращаться ни с кем, даже с чародеем. Им нельзя доверить даже ребёнка.

Анн --">