Юрий Вячеславович Кудряшов - Князь Терентьев

сопротивление островной элиты ураганному нашествию цивилизации и стремление сохранить островной быт в неприкосновенности. Однако некому уже было содержать в чистоте и порядке столь огромные и роскошные дома знати. И на некоторых из них дорические колонны и барочные фронтоны странным образом сочетались с теми же белыми спутниковыми тарелками.

В храме были только отец Иннокентий с сыном. Батюшка сидел в инвалидной коляске у алтаря. Сын читал ему Евангелие на старославянском. Отец Иннокентий постарел лет на двадцать – лицо стало ещё более узким, бледным и покрытым старческими пятнами, борода поредела, щёки впали, глубокая морщина зияла поперёк лба, под глазами висели мешки. Он пережил инсульт и не мог ходить. Увидев Пашу, он весь просиял и протянул руки, чтобы обнять его.

– Господи милосердный! – воскликнул старик. – Неужто князь Белогорский!

Они обнялись, насколько это было возможно. Пашу распирало изнутри от накативших эмоций. Столько всего хотелось спросить, но он не знал, с чего начать, не мог сформулировать толком свои вопросы. Он сказал просто:

– Батюшка, расскажите мне: как же всё это получилось?

Оказалось, рейзенцы объявили о себе миру ещё весной 1992 года. Они тоже были уверены, что произведут фурор. Делегация старейшин прибыла в Красноярск. Довольно долго старики добивались, чтобы их приняли в городской администрации. Там они сообщили, что в ста километрах к северу от Туры существует посёлок с тысячей жителей.

Вскоре на Рейзен прилетела группа чиновников. Их абсолютно не впечатлило то, что они увидели. Им было плевать на княжеское происхождение жителей острова. Для них это были лишь новые хлопоты. Ещё тысяча ртов, которые надо кормить. Ещё одна Богом забытая дыра, куда нужно провести электричество, водопровод и канализацию, обеспечить стариков пенсиями, а многодетные семьи – пособиями, проложить полосу и организовать регулярное авиасообщение, открыть школу и поликлинику. Всё это мёртвым грузом ложилось на скудный краевой бюджет.

Однако взрыва интереса к острову почему-то не последовало. Рейзен так и не попал в первые строчки мировых новостей, его не атаковали репортёры, не освещали вспышки фотокамер, о нём не издавали книг, не писали в прессе и не трубили на весь мир международные телеканалы. Красноярские журналисты сняли небольшой репортаж, который показали на местном телевидении. Режиссёр «Вялотекущей шизофрении» сделал документальный фильм, который даже демонстрировался на всю страну, но и этот его фильм не имел успеха, не выдержав конкуренции с очередной серией «Санта-Барбары» на соседнем канале. Никому не было дела до Рейзена. Мало ли в России заброшенных деревень, не отмеченных ни на одной карте? Уже не раз в стране обнаруживались неизвестные поселения, в основном старообрядческие.

Главой острова большинством голосов был избран простой крестьянин. Островные врачи и учителя лишились права работать, ибо формально не имели соответствующей квалификации. На острове появились материковые врачи, ненавидевшие пациентов, и материковые учителя, ненавидевшие детей. Уровень медицины и образования резко упал. При этом рейзенские мужики в большинстве своём были довольны. Радовались, что до них наконец дошла цивилизация. Какими же идиотами они были, когда прятались тут, в то время как им давно уже ничто не угрожало. И прятались-то вовсе не от репрессий, коими пугали господа, а от электричества, водопровода и канализации.

Раз в месяц на остров прилетал самолёт, привозивший продукты и деньги на социальные выплаты. Открылся магазин, который работал до шести вечера с обеденным перерывом. Островитяне получили паспорта. Постоянно прилетали торговцы, предлагавшие различные товары. Один из них продал большинству жителей спутниковые тарелки – и на Рейзен пришло телевидение. Слуги больше не хотели ничего делать. Теперь они ждали, пока всё за них сделает правительство, и негодовали, что правительство делает недостаточно. Видели по телевизору, как живут люди в Америке или хотя бы в Москве – и завидовали, и возмущались, и требовали всё больше. Молодёжь подалась на Большую землю, мужики стали пить, нравы на острове распустились.

Рейзенские старейшины отправились в столицу, а затем и в Европу в поисках людей и организаций, борющихся за возрождение в России если не монархии, то хотя бы культуры и духовности. Находили и вкладывали в них средства. Всё рейзенское золото разошлось на эти --">