Юлия Юсина - Три радужных форели в большом пруду

развернула листок.

***

– Привет! Проходи.

Диван-кушетка, гигантский фикус, журнальный столик с пепельницей, огромное мягкое кресло, книжные шкафы вдоль стен, картины в массивных рамах, потертый персидский ковер на полу. Пожалуй, только запах церковных свечей делал кабинет Анны волшебным, а не психотерапевтическим. Ни амулетов, ни хрустальных шаров, ни котлов для зелий…

– А вы точно ведьма? – импровизация все-таки не мой жанр…

– Точно! Как угадала? Я страшная и опасная ведьма! – одновременно закашлявшись и хохоча, крупная, восхитительно-армянская женщина, со скульптурно вылепленным лицом и высокой прической пшенично-пепельных волос, затушила недокуренную сигарету, поднялась из кресла ко мне на встречу, взяла мою руку в свою огромную горячую ладонь и не отрываясь посмотрела прямо в глаза. Ее было так много, что я растерялась – мне показалось – вся комната наполнена ею и её балахонистым черным одеянием, а я болтаюсь беспомощно где-то в центре этой гигантской Анны как в невесомости.

– Простите, я не знаю, что делать и говорить. Вы у меня первая.. – черт, я все-таки сказала это.

– Ты забавная. Не надо ничего говорить. Садись. – она наконец-то отвела от меня свой немигающий взгляд, тяжело опустилась в кресло, пару секунд будто дожидалась пока осядет в нем полностью и повелительно указала мне на диван. Я осторожно уселась на краешек, боясь нарушить какие-то неизвестные мне правила поведения с ведьмами. Так мы и сидели несколько минут. Анна в кресле, глядя в пустоту, я на диване, разглядывая сквозь балконную дверь желтеющую листву за окном.

– Даже солнцу нужно иногда отдохнуть – наконец произнесла она и, остановив суровым взглядом мой немой вопрос, будто отчитывая меня, продолжила: Да, я про тебя! Всем светишь, всем греешь, но близко никого не подпускаешь. Ты похоже не знаешь, что нельзя вся время давать, иногда нужно брать! Поэтому и пришла ко мне. Для самой себя у тебя уже ничего не осталось.

– Откуда… – я оторопело подбирала слова

– От верблюда! Ты ж сама к ведьме шла – вот теперь сиди и слушай. Хочешь покурить?

– Очень!

Мы с ней закурили ментоловый Вог из ее и пачки, и я вдруг успокоилась…

– Я все время сама за себя.. Я очень устала, Анна.

– Силы мы твои найдем, это ерунда. И возьмешь все, что для тебя и твое, оно уже давно дожидается. А вот то, что сама магией балуешься – это плохо.

– Магией балуюсь? Анна, вы меня извините, я картошку пожарить нормально не умею, а вы про магию!

– То есть никогда и ни разу?

– Ну я же вам сказала – вы у меня первая, смешно, конечно, но правда. Клянусь!

– Странно,.. – Анна нахмурилась и еще раз осмотрела меня тяжелым взглядом, который, кажется, должен был разоблачить во мне подпольного магистра оккультных наук. – Окей… ну раз я тут одна ведьма – делать нечего, буду колдовать. Вставай!

Странное чувство – я поняла, что очень хочу понравиться Анне и страшно боюсь ее разочаровать тем, что не оправдаю ее видения. Я послушна встала, вопросительно посмотрела на нее, Анна взяла меня за плечи и решительно развернула лицом к окну.

– Так и стоять? Ничего не делать? Надо про что-то особенное думать? Глаза закрывать? – куда-то исчезли сорок лет сознательной жизни и я превратилась в маленькую испуганную девочку.

– Стой и ничего не делай. Смотри куда хочешь, думай, о чем хочешь, просто не мешай!

Ох, а я разве подписывалась «на процедуры»? Почему я не задаю вопросов? Не спрашиваю опасно ли это? Почему она сама не спрашивает моего согласия? Почему все опять как всегда – ради призрачной симпатии какой-то незнакомой тетки, я молча терплю и не могу сказать, что я переживаю, мне страшно… А вдруг она читает мои мысли? Ой… и слышит вот это все? Так… я буду просто смотреть в окно. Солнечное утро, мой любимый сентябрь, холодный прозрачный воздух, еще не угасание и тлен, а невообразимое чудо, на которое способна природа, восхитительный, но пугающий взрыв красоты на пороге смерти. Я должна что-то чувствовать сейчас? Тепло, холод, покалывание, мистический транс… Я ничего не чувствую, я даже не могу разобрать что Анна шепчет за моей спиной, но она точно там, будто разгоняет руками как безумный ветряк мою вечную черную пустоту. Впервые кто-то кроме меня увидел ее и не посчитал инфантильной

--">